« ... В голове все время вертятся мысли о самоубийстве и, если я этого не сделаю, то я сойду с ума», - так кончает свое письмо в газету « Большевистская Смена» (Сев. Кавказ) т. И - ова.

Кто довел 16 - летнюю И - ову до того, что ей надоело жить?

Сейчас она ученица Майкопской стульной фабрики. Раньше - беспризорная. Путь ее из дома на улицу, с улицы в ряды пролетариата, - тяжелый путь физических и нравственных испытаний с целой серией человеческих, настоящих трагедий. Сперва, смерть отца. Затем смерть матери. 13 лет, никем не поддерживаемая, ничем не вооруженная, она начинает сама бороться за существование.

Какой - то троюродный дядя из жалости берет ее в прислуги. И в чужой, грубой семье она впервые познает придирки, насмешки и побои. Вскоре жизнь у « дяди» стала невыносимой. « Дядя», кроме домашних услуг, требовал еще услуги особого свойства. И когда он силою овладел ею, девочка бежала от стыда, боли и отвращения на улицу. Начинаются скитания с беспризорной ватагой под серым небом безрадостных мостовых. Она ночует под заборами, в асфальтовых котлах, выпрашивает милостыню, в помоях выискивает съедобное, терпеливо переносит неласковую руку блюстителей порядка и все остальные прелести беспризорной девичьей жизни.

А потом случайное знакомство с девушкой, носящей КИМ и красный галстук, знакомство с пионерами, и на беспросветной улице для И - овой появляется манящий огонек, делающий ее жизнь более содержательной и более интересной. Она становится активной пионеркой. Ее переводят, наконец, в кандидаты комсомола. Но все же с улицей она целиком не порывает.

Наконец, она устраивается на должность ученицы в Майкопской стульной фабрике с окладом в 15 рублей.

Жалованье ее небольшое, но на 15 рублей все же, хотя и с трудом, прожить можно. И - ова счастлива. Фабрика - конец паразитической и скитальческой жизни. Начались - собрания, демонстрации, общеобразовательный и политический кружок, вечера самодеятельности, юнсекция, получки и - И - ова закружилась, завертелась в бурлящем котле труда, захлебнулась новыми творческими буднями.

И тут в самые подъемные минуты своей жизни у девочки грубо и обидно « выбили лестницу» из - под ног. Ее кинули наземь, заплевали и затоптали в грязь. Случай, из - за которого она бросила оседлую жизнь, несчастье, толкнувшее ее на собачье существование, неожиданно выплыло при врачебном осмотре рабочих. У нее нашли последствия венерической болезни.

И пошло. Весть пикантным и веселым анекдотом мигом облетела всю фабрику. У И - ВОЙ начали допытываться, когда, как, где и каким образом она заразилась. Фабричные остряки избрали ее темой своих острот, шуток и насмешек. На ее приветствия никто не отвечал. Ее бойкотировали. Ей во время работы кричали - зараза!

« ... Меня все стали избегать. От насмешек мне не стало житья, рассказывает дальше И - ова, - я заболела нервной истерией. Самой было стыдно, что я такая плакса. И все удивлялись - неужели я не могу удержаться. Говорили, что я притворяюсь... каждый пустяк, - пишет она, - меня все больше и больше отталкивает от комсомола и то, что комсомольцы живут недружно, каждый старается на словах себя возвысить, и то, что одна партийка сказала, что я пропащая девчонка, что из меня не выйдет - человека. Выписаться же из комсомола я не могу, так как тогда совсем не для чего жить» ...

Где же в этой истории комсомол? Тот самый, в котором И - ова находит единственную цель и единственный смысл для жизни? Что он сделал чтобы товарищ, затравленный насмешками, не подошел к пропасти упадочности и разочарования?

Ничего не сделал! Он отсутствовал! Ячейка ВЛКСМ Майкопской стульной фабрики все слыхала, все видела и все знала, но она считала ненужным и неудобным вмешиваться и указывать рабочим на недопустимость насмешек над несчастием своего товарища. Даже более, комсомольцы стали избегать своего товарища.

Но, может быть, ячейка ВЛКСМ стульной фабрики хотела заступиться за И - ову, но не знала как? Может быть, в таких случаях вообще ничего нельзя сделать?

15 - летнюю Марусю Н. постигло несчастье - в роде того, которое случилось с И - овой. Комсомол начал будоражить партячейку и рабочих, чтобы Марусю взяли на завод (дело идет о дрожжевом заводе).

Сперва Маруся чувствовала себя как - то неловко. Она ходила, не поднимая глаз с земли. Бледнела, краснела и вздрагивала, когда с ней заговаривали. Но затем почувствовала себя хорошо. Секретарь ячейки взяла ее к себе в комнату» Комсомольцы и комсомолки отрывались от своей сдельной работы и учили ее лучше работать, чтобы она увеличила свой заработок. Куда делась только та грубость, которой многим комсомольцам свойственно рисоваться? Ее окружили самой нежной товарищеской, самой чуткой заботой.

Маруся почувствовала в заводе нового отца» Комсомол стал родной семьей. Она стала комсомолкой. Сейчас она активистка, замужем за рабочим завода активистом - партийцем. И за все время ее работы на заводе (3 года) ни одной насмешки, ни одного издевательского вопроса.

Такое отношение к Марусе вовсе не ставится в заслугу ячейке дрожжевого завода. Так должно быть. Иначе быть не может. И хвалить ячейку за чуткое комсомольское человеческое обращение с девочкой Н. мы не собираемся.

Для Маруси Н. завод стал родной семьей, а для И - овой огульная фабрика стала нравственной каторгой. Маруся Н. - счастлива. И - ова помышляет о самоубийстве. Одна считает комсомольцев самыми дружными ребятами во всем свете. Другая считает, что они думают только о том, как бы себя возвысить и что они живут недружно».

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.