12000 вещей

Ям Черняк| опубликовано в номере №254, февраль 1934
  • В закладки
  • Вставить в блог

Советская торговля берет разбег уже сейчас, чтобы с честью встретить я товары и их потребителей сотнями нововыстроенных культурных магазинов. Центральный универмаг Мосторга - их прообраз.

5

В Мосторге можно купить 12 тыс. разнообразнейших вещей. Чтобы поглубже прочувствовать эту огромную цифру, полезно подсчитать количество вещей, находящихся в вашей комнате.

Двенадцатитысячный ассортимент! Это очень много. Но оказывается, что этого мало. Каждый день прихотливый спрос покупателей обнаруживает в нем пробелы и изъяны.

Универмаг стремится латать их на ходу: если нет требуемого товара, работники универмага отмечают это в своих книжках, и промышленность получает новый заказ.

Приэтом любой из 12 тыс. можно купить в любой день, ибо они всегда налицо на торговом параде.

Универмаг обязан приучать покупателя к безжалостности в своих требованиях. Приучать потребителя предъявлять ультиматум: дать именно нужную вещь.

Универмаг должен стать полномочным представителем этих тысяч требовательных людей. Да он и сам - покупатель. С ним самим произошла плодотворная перемена. Он не хватает в неразборчивом азарте все, что грузит, привозит, приносит ему промышленность. Нет, он придирчиво проверяет все товары наощупь, на взгляд, едва ли не по запаху он пропускает их сквозь беспристрастные аппараты своих лабораторий.

Он карает провинившихся поставщиков штрафом, пеней, возвратом искалеченных их нерадивостью товаров. За один лишь месяц он взыскал полмиллиона рублей штрафа за нарушение правил товарного движения.

Промышленность приноравливается к неслыханным для нее требованиям Универмага о безупречном качестве с кряхтением и скрипом. Недавно Универмаг оказался вынужденным вернуть Союзшолкотресту целую партию непригодного шелка. Краска на обуви непрочна и линюча. Универмаг ставит высочайшие рогатки перед товарами дурного качества.

И прежде чем продать, Центральный универмаг заставляет своих покупателей семь раз примерить, прежде чем один раз заплатить в кассу. И, наконец, он позволяет покупателю произвести восьмую примерку на дому, где приобретенный товар обычно в кругу квартирных консультантов торжественно сдает окончательный экзамен. И если товар на этом экзамене проваливается, хотя бы и незаслуженно, Универмаг со вздохом (ибо все же это крайне хлопотливо и многосложно!) обменивает его на другой, и покупатель уходит успокоенный, уверенный в том, что он купил именно то, что ему надобно. А ведь это страшно важно. Вещь проданная, но ненужная потребителю - это брак в торговле.

6

Но у Центрального универмага еще вереница недостатков.

В нем тесно полутораста тысячам посетителей и горам предназначенных для них товаров. Вдоль прилавков высятся непроницаемой оградой стены людей. Кое - где ехидно змеятся очереди. Запас товаров на полках скуден я иссякает к половине дня.

В проходах, на снующих лестницах, в шумных отделах оскорбляют зрение нагло раскинувшиеся обрывки бумаги, сырые подтеки калошных следов. Универмаг не озаряется сиянием чистоты.

В художественном отделе продают картины, при одном взгляде на которые начинают болеть зубы. Сейчас эти картины уродуют Универмаг, впоследствии они станут уродовать стены жилищ.

Отличная идея детской комнаты остается нарядным посулом. Ремонт предназначенного для нее помещения уныло плетется к финишу вот уже третий месяц.

Страницы жалобных книг еще пятнают справедливые протесты против нерадушия и наплевательства продавцов. Это прорывается шумная отрыжка стародавних навыков. За них Универмаг снимает с работы.

По вечерам Универмаг снаружи почти не освещен. Его готические вышки и изломы растворяются в полумраке.

Нельзя допустить, чтобы эти детские болезни стали затяжным недугом. Их надо пресечь сейчас же, пока к ним не привыкли.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.



Виджет Архива Смены