ствия. Нередки случаи, когда за одинаковой тяжести преступления тов Дзержинский гораздо строже карал своих сотрудников, чем «уголовников» или политических противников. Только такой железной рукой тов. Дзержинскому удалось сохранить доброе имя ВЧК и добиться серьезных успехов в борьбе с контрреволюцией.

Но тов. Дзержинский — не просто организатор, не просто председатель ВЧК. Его натура не довольствуется только руководством. Он жаждет сам действовать. И мы нередко видим, как он сам допрашивает обвиняемых и роется в изобличительных материалах. Его настолько захватывает дело, что он просиживает ночи в помещении ВЧК. Ему некогда сходить домой. Он спит перерывами тут же в кабинете за ширмой, где приспособлена для него кровать. Он и столуется тут же, и курьер приносит ему в кабинет еду — обыкновенную, какой питаются все сотрудники ВЧК. Правда, курьер старался приготовить для него что-нибудь получше: на место конины, которой все питались в 1919 и 1920 г.г., — поджаренный картофель с салом. Но Дзержинский не любил, чтобы для него создавали какие-то исключительные условия, и ругал часто курьера-старика и тов. Беленького, взявшего на себя заботу о личности Дзержинского. Поэтому, нередко приходилось его обманывать указаниями, что и для других сотрудников тот же обед. Такая усиленная работа расшатывала его изнуренный каторгой организм и лучший уход за ним был необходим. Тов. Беленький в меру своих сил и средств ВЧК и старался предоставить Феликсу Эдмундовичу минимум удобств.

Самым напряженным временем в работе ВЧК была полоса после покушения на Владимира Ильича, когда обнаглевшая свора лжесоциалистических партий решилась на индивидуальный и массовый террор и когда правительство учредительного собрания (в Самаре), опираясь на чехо-словаков, начало серьезное наступление по Волге.

Это положение страны приводит к необходимости представить ВЧК самый широкий круг прав, и Совнарком в сентябре принимает постановление, в котором говорится:

«Совет Народных Комиссаров, заслушав доклад председателя Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контр-революцией спекуляцией и преступлением по должности о деятельности этой комиссии, находит, что при данной ситуации обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью. ...Что необходимо обеспечить Советскую республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях, что подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам, что необходимо опубликовать имена всех расстрелянных, а также основания применения к ним этой меры».

Следующим напряженным периодом в работе ВЧК была осень 1919 г., когда был взорван Московский Комитет и раскрыт заговор «Национального Центра». На фронтах военное кольцо сжималось все ближе к столице и Петрограду. Почуяв нашу слабость, подняли голову заговорщики и успели уже организовать в Москве и окрестностях две дивизии вооруженных сил. Как только Деникин подойдет ближе к Москве, они должны будут поднять восстание и облегчить овладение Москвой. Таков их план. Но этот замысел был пресечен рас крытием «Национального Центра». В то же время завершена и другая серьезная операция — ликвидация анархистов подполья, работающих в тесном контакте с крайним течением левых эсеров, во главе с Донатом Андреевичем Черепановым.

Мы напрасно пытались бы перечислить все области народной жизни, которыми интересовался Феликс Эдмундович и в которых работал орган борьбы — ВЧК.

Все это привело к тому, что Владимир Ильич стал давать тов. Дзержинскому поручения, уж никак, неприсвоенные ЧК не только положениями о ВЧК, но и традициями. Так, нередко ВЧК оберегала и поддерживала серьезных изобретателей, работу которых Владимир Ильич счел нужным держать в секрете.

ВЧК чувствуется повсюду, ее рука тяжело опускается на плечи всякого врага Советской власти. Безжалостно, но не зверски. Про ВЧК возникла специальная литература за границей. Одним это было нужно, чтобы подработать на пропитание, другим, чтобы выместить свою злобу, третьим, чтобы обрабатывать общественное мнение в политических целях. В этих писаниях на ВЧК, на ее работников выливаются ушаты самой подлой клеветы. Доходило до инсценировки зверств ЧК, и эти инсценировки заснимались для кинолент.

И все же и в этой литературе имя тов. Дзержинского вынуждены выгораживать. Дзержинский в их описаниях — фанатик своего дела, неумолимо тверд в проведении борьбы с контр-революцией, но не истязатель, не взяточник, не развратник, каковыми эпитетами наделяется большинство сотрудников ВЧК. Дзержинский и в их глазах — рыцарь революции, который не жалеет своего меча, своего здоровья в интересах своей «дамы сердца» — пролетарской революции.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.