В детстве Терентий Иванович Вяземский мечтал о далёких островах, где нет зимы, где растения и животные как будто нарочно придуманы для искателей приключений. А судьба забросила врача Вяземского в Крым, где он посвятил себя изучению Чёрного моря, про которое писали, что оно самое бедное, самое неинтересное из морей России.

Здесь Вяземский впервые узнал настоящую цену рыбы. Он писал: «Рыбаки чаще всего или тонут в море или сравнительно молодыми умирают от порока сердца, наживаемого за веслом, когда смерть гонится за баркасом...»

Вяземский постоянно ездил с рыбаками в море. Он хорошо изучил их примитивные способы лоза и убедился, что рыбацкая удача зависит от множества случайностей. С удивлением доктор понял, что рыбаки, в сущности, не знают моря, что этим мужественным людям необходима помощь специалистов, изучающих море.

Встречаясь с портовыми инженерами- кораблестроителями и строителями набережных и пристаней, - Вяземский открыл, что и в их сведениях о море имеются огромные пробелы. То здесь, то там с невероятной скоростью разрушались подводные сооружения. Несомненными виновниками были сверлящие раки и моллюски и в особенности сверлящие водоросли, которые являются настоящей грозой волнорезов, молов. Инженеры понимали связь между этими разрушителями я своими работами, но никто толком не знал подробностей о сверлящих водорослях: как они живут, развиваются, какие условия для них благоприятны или губительны.

Имена многих русских врачей связаны с изучением моря. Все они были судовыми врачами и во время долгих кругосветных плаваний собирали водоросли, рыб. Вяземский никогда не служил во флоте. Но, шутя, он говорил: «Я болен ещё не изученной болезнью. Её симптом - непреодолимая тяга к морской воде...»

Вяземский отлично понял, что жизни одного человека слишком мало, чтобы изучить загадочное и прекрасное Чёрное море со всеми его обитателями, с его свирепыми штормами и «зоной смерти» - отравленной сероводородом бездны, начинающейся ниже тонкого слоя «живой» воды. И тогда он решил построить на собственные средства гидробиологическую станцию, в которой учёные могли бы в течение десятков лет исследовать состав морской воды, наблюдать за её цветом, солёностью, плотностью, изучать водоросли, животных, рыб.

От места, избранного Вяземским, только несколько километров до курорта Коктебель. Но трудно во всём Крыму найти более дикий уголок. Пустынный берег обрывается чёрной громадой Карадага - древнейшего потухшего вулкана, - отвесно уходящего в море. Здесь чувствуется не просто берег, а край суши, вечно разрушаемый волнами и вечно борющийся с ними. Впереди море до самой Малой Азии... И всё, с чем волны расправились где-то очень далеко, они выносят сюда: обломки лодок с остатками надписей на многих языках мира, спасательные круги с названиями пароходов, которых больше не увидит ни один порт, мачты, обрывки сетей с грубыми пробковыми поплавками. Недаром в 1888 году здесь после одного особенно сильного шторма поставили гранитную пирамиду-памятник. На стороне, обращенной к морю, как постоянный упрёк ему, высечены были только две строки: «Рулевой Николай Иванов и четырнадцать неизвестных».

Но для биолога этот, открытый всем ветрам берег исключительно интересен. Тут ничем не загрязнённое «настоящее» Чёрное море с его наиболее характерными обитателями. Тихие бухточки, образовавшиеся у подножья Карадага, представляют собою аквариумы-заповедники, в которых пышно разрослись редчайшие морские водоросли. Вода здесь прозрачна и чиста - дно видно на глубине многих метров. Сидя в лодке, можно часами наблюдать, что делают обитатели моря.

Постройку Карадагской биологической станции Т. И. Вяземский начал в 1907 году. Сразу же встретились такие трудности, что другой человек отказался бы от непосильной задачи. А Вяземский стал бороться. Он сам проектировал, сам наблюдал за строительством. К морю никаких дорог не было, и камни и другие грузы застревали на пути на строительную площадку. Вяземский вместе с рабочими перетаскивал их на руках. Он научился класть стены, делать плотничьи работы. Но постоянно не хватало денег. Вяземский заложил всё своё имущество и добытую сумму пустил на строительство станции. Заработок врача, небольшие средства, собранные друзьями, чтобы помочь Вяземскому, таяли, не оказывая заметного эффекта. Временами строительство совершенно замирало, начатые фундаменты зарастали травой.

Сердцем станции должен был стать аквариум величиной с большую комнату. Вяземский сам чертил и рисовал, как будет выглядеть бетонно-стеклянный «дом», население которого пока ещё резвилось в морской глубине. День, в который был закончен фундамент аквариума, Вяземский считал одним из самых счастливых дней своей жизни. Теперь - оставались как будто пустяки, и в воображении доктора оживал совсем уже готовый чудесный карадагский аквариум.

Вяземский видел, как тянутся вверх бледно-зелёные широкие листья морского салата и тонкие веточки красной лауренции переплетаются с нитевидными чёрными стеблями «волос утопленницы». Горделиво выгнув шеи, плывут морские коньки, серебристыми иглами проносятся сарганы, особая игривость которых всегда предвещает шторм, крадутся уродливые крабы-пауки, «мусорщики» Чёрного моря, уничтожающие все отбросы в береговой полосе...

В действительности в распоряжении исследователя были только банки, бутылки с обрезанным» горлышками и разная медицинская посуда, где копошились почти микроскопические существа, населяющие море.

В наблюдениях за морем, в литературных трудах, посвященных изучению Крыма, доктор Вяземский находил утешение в эти тяжёлые годы, просвета в которых он так и не увидел. Он умер, не дождавшись осуществления своей мечты. Но сделано было много. Вяземский привлёк внимание учёных к замечательному участку Чёрного моря. Пожертвовав всем: здоровьем, успехом в жизни, который ему обещала прекрасно начатая врачебная практика, - Вяземский создал необходимую базу для начала научных работ Карадагской биологической станции: жилища для персонала, помещения для лабораторий, музей, редкую библиотеку, целиком посвященную морю, - в ней было свыше 40 тысяч томов.

Своё детище Вяземский в 1914 году передал в незаконченном' виде Московскому обществу содействия успехам опытных наук. И с этих пор считается начало работы Карадагской биологической станции. Много важных работ проделали здесь учёные за минувшие тридцать лет. Но настоящего расцвета станция достигла в последние годы перед Отечественной войной.

Почти над морем поднялось новое здание. Когда смотришь с балкона, тянущегося вдоль фасада, кажется, что находишься на борту корабля, который вот-вот снимется с якоря и поплывёт по волнам... В нижнем этаже построили остроумно сконструированный аквариум.

Появились точные дорогие приборы, электрическая энергия. Станции дали автомашины, мощные моторные катера. И направление её работ стало тем, к которому стремился ещё Т. И. Вяземский: главная задача станции - помочь освоению Черного моря, облегчить труд рыбаков, сделать его несравненно более продуктивным.

Карадагская биологическая станция произвела инвентаризацию населения Чёрного моря. Это самая настоящая инвентаризация, которой не удалось избежать ни странным существам, носящим название морского таракана, ни случайным гостям Чёрного моря, вроде меча-рыбы, ни травам, которые попадают в руки коллекционеров только после сильнейших штормов.

Богатство моря определяется его планктоном - миром бесчисленных крошечных организмов. кишащих в воде. Это они обеспечивают жизнь моря, являясь основными кормовыми ресурсами для рыб. Карадагская станция на основании наблюдений за планктоном смогла уверенно заявить, что утверждения о бедности Чёрного моря неверны. По богатству планктона оно превосходит многие другие моря, а значит, и рыбные его запасы исчислялись неправильно.

Немалая заслуга принадлежит станции и в изучении повадок некоторых рыб, определении способов их выслеживания и лова, в разработке ряда других вопросов освоения одного из самых богатых и самых «трудных» морей - Чёрного.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.