- Ах, по - твоему всё равно? А по - моему не всё равно! У меня, может быть, как я это сообщение услышала, сад в душе расцвёл. Вот этими как раз цветами, которые из моего детства, - лиловенькими! Может быть, я хочу с каждым хорошим человеком этими цветами поделиться! А тебе всё равно, да? А у меня там бабушка!

- Вот именно, - говорит Кружовников, - бабушка! Разве можно такой маловажный личный факт поднимать на принципиальную политическую высоту? Ты когда - нибудь слыхала, чтобы кто - нибудь из наших ответственных товарищей в своих выступлениях или в многотиражке употреблял такие понятия, как «бабушка», «дедушка»?

- Поднятия? - не то Наташе смешно, не то ей хочется плакать: oн мало разбирается в таких вопросах. - А вот вообрази себе, у Шурки Арбузовой, что слушала меня, разинув рот, у этой Шурки в тех самых местах, за которые сейчас идут бои, находится такое понятие, как мать и двое братишек! Хорошенькое понятие?

Кружовников морщит лоб.

- Это у какой Арбузовой? У той, у которой задолженность по членским взносам?

Тогда синие блюдечки натальиных глаз наливаются такой кротостью, что он даже удивляется: надо же уметь так менять выражение! Может быть, для заслуженной артистки это очень хорошо и уместно, но бригадир молодёжной бригады слесарей может обойтись и без этакой выразительности.

А Наташа говорит медовым голосом:

- Она погасит свою задолженность, обязательно погасит. А вот как ты свою гасить будешь, я даже себе не представляю.

И она неспеша идёт к дверям.

- Обожди, какую задолженность? Я никогда, никому...

Наташа оборачивается. Глаза её снова щурятся:

- Ты меня прости, Кружовников: я в прошлый раз тебя сравнила с финиковой пальмой...

«Наконец - то сообразила», - думает Кружовников и говорит:

- Когда честно осознают свои ошибки...

- Осознаю! - говорит Наташа. - Ошиблась, потому что от пальмы хоть финики, а от тебя нет ни фи... Ой, я ещё наговорю чего - нибудь неподходящего! Лучше побегу, - и она скрывается за дверью.

У него, конечно, достаточно сознательности, чтобы не обижаться на девчонок, но из списка, над которым тщательно выведено: «Ориентировочный список товарищей, направляемых на фронт с подарками», - Наталью Пушкарёву он вычёркивает. Это, понятно, не личные счёты, а просто, как говорится, от греха подальше. Вдруг она и на фронте выкинет какую - нибудь пальму... финиковую.

А работы полно. И досадно, что на таких Пушкарёвых приходится разбазаривать время! Надо приготовить доклад, написать передовую в многотиражку, просмотреть конспект выступления на фронте. Впрочем, статья почти готова.

«В торжественные и волнующие дни, когда наша доблестная Красная Армия пядь за пядью стремительно освобождает нашу родную землю...» Он внимательно перечитывает и зачёркивает «торжественные, волнующие»; «Кажется, я таких слов нигде не встречал. Ну и не надо...»

Статья закончена. Кружовников принимается за конспект. В это время приходит Мишка Бубликов из ремонтной мастерской. Это один из тех, кто заслужил честь ехать с подарками. Мишка присаживается к столу и мечтательно вздыхает:

- Я себе всё время представляю всякие такие вещи... Танки, понимаешь, кругом немецкие разворочены, «тигры»... И можно свободно подойти и такого тигра пихнуть ногой! А потом вовнутрь заглянуть: «Ага, дошкодился, тигр собачий!» А когда подарки будем отдавать, нам руки будут жать, может быть, даже Герои Советского Союза. А кругом, может, полковники или генералы. А чего мы им будем говорить? У меня, понимаешь, много хороших слов в душе имеется, а вдруг порастеряю да стушуюсь?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.