Володя разулся и разыскал в воде несколько некрупных круглых галек.

Такие камни были во рту у Демосфена или крупнее? Кто мог бы ответить на этот вопрос? Он положил камни в рот.

Как он начнет завтра? «Господа!» или нет, лучше: «Товарищи!»

- Товарищи, мы собрались сюда, чтобы сообща дать отпор насилию...

Ах, как неудобно и неприятно было говорить с этой каменной кашей во рту! Но Володя не хотел уступать Демосфену в настойчивости. Он подымал руки, сжимал кулаки и грозил какому - то неведомому противнику.

Два гуся некоторое время с интересом смотрели на жестикулирующего мальчика, потом занялись своим делом.

Вдруг с откоса к ногам Володи посыпалась земля. Маленькое личико Исидора выглянуло из - за дерева.

- Здравствуй, кацо! - закивал он радостно. - Давно не видались! Да что у тебя, горло болит, что ли? - продолжал повар, услышав сдавленный голос Володи.

Нечего делать, пришлось Исидору рассказать все. Выслушав смущенное бормотание Володи, Исидор вдруг хлопнул себя по коленкам и засмеялся.

- Послушай, кацо, - оказал он смеясь, - ведь твой грек был косноязычный? Да? А ты чисто, как труба, говоришь. Так зачем же тебе набивать рот камнями?

Володя вспыхнул: такая простая мысль не приходила ему в голову! Он с благодарностью посмотрел на повара и выплюнул камни.

Конец детства

Только что были слышны стоны отца, его беспорядочный, прерывистый бред, его тяжелое дыхание. И вдруг все стихло. Зеркальце с незамутнившейся поверхностью лежало на полу: его прикладывали к губам отца. На спинке стула висел старый китель, широкий, обмятый, еще хранящий очертания мощного тела.

Записная книжка в потертом переплете валялась на столе. По страницам шел некрупный аккуратный почерк отца: распоряжения по лесничеству, какие - то выкладки, записи того, что нужно купить для дома. «Володе карандаши цветные...»

Это стряслось неожиданно. В пятницу, утром, приехал из Багдади отец. У него был хриплый голос и воспаленное лицо.

- Рука болит, - кратко сказал он сыну. Накануне он подшивал деловые бумаги, уколол иголкой палец. Палец разболелся, распух. Он пошел в багдадскую больницу. Там ему сделали прорез, но боль еще усилилась. С трудом добрался он до Кутаиса.

- Заражение крови, - определили врачи. Это был смертный приговор. Еще говорили что - то об операции, об ампутации руки, но было уже поздно: заражение успело переброситься на мозг.

Отец метался на тахте, голова его пылала. В минуты просветления он звал Люду.

Старшая дочь должна была приехать из Москвы, ее ждали со дня на день.

Володя бродил по дому, словно потеряв что - то очень нужное. То он бросался помогать прибирать или приносить какие - то предметы, то, как слепой, натыкался на беспорядочно разбросанную мебель. В худом черном ведре валялись битые пузырьки и желтели рецепты. В кастрюлях кипятилась вода. В гостиной сгорбленная Оля колола лед, не обращая внимания на ледяные брызги, которые летел» во все стороны. Во всех этих мелких подробностях Володя чувствовал несчастье, смерть.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.