КОРРЕСПОНДЕНТ. О чём вы мечтаете?

ОСТРОВСКИЙ. Таких вопросов нельзя задавать. Это значит залезть руками а сердце человека. Вы требуете самого дорогого, самого большого.

Всех своих мечтаний я не выразил бы и в десяти томах. Мечтаю всегда, с утра до вечера, даже ночью. Это не одна тупая мечта, которая возвращается каждый день из месяца в месяц. Это меняется снова и снова, как восход и закат солнца.

Мечта для меня - одна из самых чудесных зарядок. Я трачу массу энергии и тоже разряжаюсь как аккумулятор. И вот надо найти источники, которые бы мобилизовали на работу. Моя мечта, самая фантастическая, всегда остаётся жизненной, земной, никогда не мечтаю о невозможном.

Последние дни я уношусь в Испанию. Я представляю себя там, на площади могучим оратором, способным своим словом увлечь всех за собой. Мы организуем наступление, громим врага, сбрасываем его в море. И вот народ свободен, необычайное торжество и радость победы. Я вижу лица бойцов, женщин, цветы, ликование. Это чудесные сказки жизни, которые не могут быть записаны, но которые необычайно увлекательны...

Нет страны, которую бы не захватила моя мечта.

Мечты беспредельны. Часто начинаются вспышкой где - то в уголке мозга, а потом разворачиваются в грандиозное и победоносное движение. Эти мечты дают мне так много. Вопросы личного, любви - занимают мало места в моих мечтах. Ведь человек сам с собой не лжёт. Для меня большего счастья, чем счастье бойца, нет. Всё личное не вечно и не в таком огромном плане, как общественное. Но быть не последним бойцом (а я обязан быть командиром, я никогда в мечтах своих не бываю механическим исполнителем) в борьбе за прекраснейшее счастье человечества - вот почётнейшая задача и цель.

Случается, что я разговариваю с каким - нибудь слюнтяем, который ноет, что ему изменила его жена и жить ему не для чего. И тогда я думаю, что если бы у меня было то что есть у него - здоровье, руки и ноги, возможность двигаться по необъятному миру, - то что было бы? Я, молодой, стройный, здоровый парень, одеваюсь мысленно, выхожу на балкон и вижу перед собой всю жизнь. Что было бы? Я не мог бы просто пойти, я побежал бы стремительно и неудержимо. Может быть, побежал бы в Москву рядом с поездом, схватившись за вагон. В Москве пришёл бы на завод имени Сталина и прямо в кочегарку, чтобы скорее открыть топку, понюхать запах угля, швырнуть туда добрую порцию его. О, я дал бы шесть тысяч - семь тысяч процентов выработки.

Если бы мне дали всё, что имеет этот слюнтяй, я был бы весел и всегда чувствовал бы, как чудесна жизнь!

В нашей стране быть героем - святая обязанность. У нас не талантливы только лентяи. Они не хотят быть ими. А из ничего не рождается ничего, под лежачий камень вода не течёт. Кто не горит, тот коптит - это закон. Да здравствует пламя жизни!

И никогда не думайте, что я несчастный человек и грустный парень. Этого никогда не было. Сколько радости давал мне кружок молодёжи! Я мог говорить три часа подряд, и двадцать человек слушало меня, не шелохнувшись, затаив дыхание. Значит, есть пламя. Значит, есть для чего жить, я нужен. Если не можешь воспитать сотни, воспитай хоть пятерых, хоть одного. Это тоже много - воспитать пять большевиков. Это много.

Есть замечательные ораторы, они умеют замечательно фантазировать и звать к прекрасной жизни, но сами не умеют хорошо жить. С трибуны они зовут на подвиг, а сами живут как сукины сыны. Представьте себе дезертира, сбежавшего во время боя и агитирующего бойцов идти на фронт. С таким бойцом нельзя знать пощады - его надо бить до бесчувствия.

Эгоист погибает раньше всего. Он живёт в себе и для себя. И если исковеркало его «Я», то ему нечем жить. Перед ним ночь эгоизма, отречённости. Но когда человек живёт не для себя, когда он растворяется в общественном, то его трудно убить - ведь надо убить всё окружающее, убить всю страну, всю жизнь. Боец, который, умирая в цепи, слышит победное «ура» своего отряда, получает последнее и какое - то высшее удовлетворение. Нет для бойца более страшного сознания, чем сознание, что он предал, что из - за него погиб отряд, он будет всю жизнь носить страшную тяжесть предательства.

Наши товарищи перед фашистами изумительно прекрасны. Это не герои на час. Личные страдания для них уходят на задний план, главная трагедия - прекращение борьбы.

Для меня каждый день жизни - преодоление огромных страданий. И вы видите мою улыбку, и она радостна и искренна. Я живу огромной радостью побед нашей страны, несмотря на свои страдания. Не просто дышать (и это прекрасно), а бороться и побеждать.

Я презираю людей, которых нарыв на пальце выводит из равновесия, заслоняет всё, для которых личные настроения важнее революции, которые из ревности готовы разнести дом, перебить окна и всю посуду.

Иные люди кутают горло, трепещут перед простудой. А если температура у них подходит к 40°, они хнычут и принимаются писать завещание. Нет, товарищ, спокойнее - брось думать о насморке, работай, и он сам пройдёт!

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.