– Я слышал, что «крусада» – только начало...

– Совершенно верно. Она первый вал. За ним неизбежно последуют второй и третий. Ведь альфа-бетизация создает целую армию взрослых людей, которые потянутся к среднему, профессионально-техническому, а затем и к высшему образованию. Она разбудит у людей интерес к жизни и к творчеству, откроет народу новые горизонты, повысит его морально-политический уровень, сплотит массы вокруг нашего авангарда – СФНО, укрепит и расширит ряды массовых революционных организаций.

– Как вы думаете подвести итоги этой кампании?

– Есть одна идея. – Мигель де Кастилья откинулся в кресле, удовлетворенно потер руки. Было видно, что разговор доставлял ему огромное удовольствие. В этом не было ничего удивительного: он занимался планированием политики в области образования. – Мы хотим провести всенародный опрос на тему, которую пока что условно можно сформулировать следующим образом: «Каким должен быть новый человек, чтобы он стал надежной гарантией будущего Никарагуа?» Итоги опроса помогут нам в дальнейшем планировать формирование такого человека, они дадут нам в руки инструменты для осуществления реформы всей системы образования. Даже не реформы, а целой революции, потому что она взорвет, – руки заместителя министра взлетели вверх, изображая этот взрыв, и упали со стуком на стол, – уничтожит прошлое в сознании никарагуанцев и создаст прочный фундамент для будущего.

От азбуки до гигиены

Каждый день, проведенный в Манагуа, начинался у меня с визита в «Дом молодежи». Так называют здесь штаб-квартиру организации «Сандинистская молодежь 19 июля». И почти каждый день у входа я встречал новую группу парней и девчат. Видно было, что они прибыли издалека либо собираются в дальний путь. Их рюкзаки и походные сумки лежали около двери, а они сидели или стояли вокруг, читали книги, газеты и журналы, слушали транзисторные радиоприемники. Иногда, задержавшись дольше обычного, я видел, как они собирались в просторном холле и один из руководителей «СМ 19 июля» о чем-то беседовал с ними, а они внимательно слушали его. что-то записывая в блокноты. Потом к дому подкатывал «пикап», и они, погрузив свое походное снаряжение и забравшись в кузов, куда-то уезжали. На следующий день появлялись другие, и все повторялось. В конце концов я поинтересовался, кто же эти ребята, откуда они и куда их увозят. Херман Руис, член исполкома «СМ 19 июля», удивился:

– Разве ты не знаешь? Это же будущие бойцы Народной армии альфабетисадоров. Они приезжают к нам из разных концов страны по рекомендации ячеек сандинистской молодежи. Мы снабжаем их необходимой литературой, проводим с ними беседы, и они едут в свою школу. Ирвин, – обратился Херман Руис к стоящему рядом пареньку, – показал бы журналисту свое хозяйство.

Ирвин Лариос оказался ответственным за политическое воспитание курсантов Народной школы альфабетисадоров (НША). По дороге в школу, которая находилась километрах в 30 от Манагуа, он рассказывал о своей работе.

Идея создания НША возникла одновременно с рождением молодежного отряда СФНО – «СМ 19», то есть сразу после победы. Готовность принять участие в «крусаде» высказали десятки тысяч юношей и девушек. Но движение это не могло быть стихийным, руководить им должны были люди хорошо подготовленные, политически грамотные, отлично знающие цели и задачи революции. Обучая неграмотных чтению и письму, альфабетисадоры одновременно будут вести среди них работу по разъяснению политики правительства и СФНО, готовить людей к восприятию

новых принципов жизни, объединять их в массовые организации, способствовать развитию коллективных форм труда. Кроме того, перед бойцами НАА поставлена задача составления «минералогической карты» страны, изучения ее флоры и фауны. В ходе «крусады» бригадисты будут собирать народный фольклор, записывать рассказы очевидцев и участников революционной борьбы. Специально обученные бригадисты будут бороться с эпидемиями, вести общемедицинское и гигиеническое просвещение среди населения. Такая разносторонняя деятельность требует серьезной подготовки. Для этого и были созданы школы. Ребята получают здесь основы политграмоты и общие сведения по всем областям знаний, которые пригодятся им во время «крусады». Живут они рядом с крестьянами, знакомятся с их бытом и трудом, помогают им в работе. Бригадист должен быть готов к любым трудностям и лишениям. Там, где ему придется работать, условия могут быть очень суровыми. Не исключены провокации со стороны контрреволюционеров. Поэтому в программу школы включена и военная подготовка, хотя это – отнюдь не главное. Пройдя курс обучения в НША, каждый вернется домой и создаст свою бригаду, эскадрон или колонну, которые потом вольются в национальную Народную армию альфабетисадоров. А по окончании «крусады» эти подразделения станут основой строительства и укрепления массовых молодежных организаций.

Один из 170000

Мы приехали в НША в неудачный час. Большинство учеников были в поле и на занятиях строевой подготовкой. В доме оставались только дежурные и те, кто из-за простуды находился на карантине.

К автомобилю подошел курчавый паренек и стал помогать выгружать газеты и книги. Ирвин представил его мне:

– Рамиро Банегас, наш выпускник, завтра отправится к себе в Чичигальпу.

Мой вопрос: «Почему решил стать альфабетисадором?» – заметно озадачил Рамиро. Для него такое решение было естественным и логичным шагом. Разве он мог остаться в стороне от самого главного дела революции, когда вот уже два года подряд вся его жизнь неразрывно связана с ней? Уж кто-кто, а он-то знает, что даст альфабетизация его родине. потому что он отлично знает и то, что несет народу неграмотность.

– В наших краях, – рассказал Рамиро Банегас, – как, впрочем, и по всей стране, патронам (хозяевам. – А. К.) было выгодно держать крестьян в темноте, Неграмотный работник не знал ни своих прав, ни законов. Хозяева обращались с ним по своему усмотрению, эксплуатировали как скотину, за малейший проступок или ошибку наказывали как раба. Так было здесь испокон веку. Грамота же, учеба дают людям силу, достоинство. С такими патрону справиться нелегко.

Рамиро рос старшим из десяти детей в полунищей семье крестьянина. 650 кордов в месяц, когда у отца была работа, не хватало даже на то, чтобы накормить голодных ребятишек. А ведь среди соседей были семьи, мечтавшие даже о таких «доходах». Родители Рамиро были неграмотны, но они не хотели, чтобы он – хотя бы он, старший! – повторил их печальный путь темных и забитых крестьян. Однако каждый год учебы в средней школе, не считая тетрадей, учебников и формы, стоил двух самых удачных месячных заработков отца. И тогда на поиски работы отправилась мать. С огромным трудом, за жалкие гроши удалось ей устроиться чернорабочей на разделку свиных туш. Привыкшая к лишениям семья подтянула ремни и стала копить деньги на учебу сына. На учение других детей средств все равно бы не хватило.

– Я много видел несправедливости, унижений и жестокости, которым подвергали патроны и власти наших крестьян и сельскохозяйственных рабочих. Ненависть к Сомосе, к его порядкам и законам, к его хозяевам и слугам кипела во мне, как вулкан. Я искал пути и формы протеста и борьбы. Но не стихийные – такие обычно кончались плачевно, а серьезные, организованные, имеющие ясную цель и перспективу. И как только нащупал концы нити, ведущей к Фронту, то уцепился за них железной хваткой. Нить привела меня к ребятам-школьникам, имевшим контакт с людьми из СФНО. И те помогли мне найти верный путь в жизни. Сначала меня откровенно и по-товарищески предупредили, что борьба против диктатуры опасна, а я слушал и вспоминал, как жили мы и наши соседи, – и ответил, что лучше честно погибнуть за дело свободы, чем вырасти и стать рабочей скотиной на ферме патрона. Разговор этот состоялся в начале 78-го. А в сентябре мы уже всей школой участвовали в восстании, делали бомбы с горючей смесью, устраивали засады на патрули «национальной гвардии». Учились войне и воевали. Потом, когда стало ясно, что на этот раз свалить диктатуру не удастся, мы отступили и стали готовить новое наступление.

После сентябрьских событий «национальная гвардия» в каждом никарагуанце видела своего смертельного врага. В общем-то так оно и было. Их жестокость, развязанный ими террор превзошли все предыдущие преступления. Убивали всех подряд без разбора по малейшему подозрению или доносу. Особенно жестоко обращались с молодежью. В то время я был связным на юге Чичиндеги. Весной 79-го мне поручают работу сразу в трех коллегиях: агитация, организация боевых бригад, поиски и сбор оружия и боеприпасов. В июне, за месяц до победы, мне доверили командование боевым эскадроном. Оружия было мало. Выручала внезапность атак. И еще, наверное, ненависть. Очень нам не хотелось отступать второй раз. Да и нельзя было. Сомоса перерезал бы, передушил и расстрелял бы половину населения страны. Он чувствовал, что этот бой решающий. А мы-то уж тем более... Помню, вошли мы в мою родную Чичигальпу. а «национальная гвардия» встретила нас такой контратакой, что пришлось отойти. Но стремление вышвырнуть их оттуда было так велико, что мы чуть ли не сразу снова бросились на город. По ходу отбили танкетку и – в атаку. Сомосисты не ожидали такого, и мы взяли их гарнизон. Помогло население. Это было 22 июня, и Чичигальпа так и осталась в наших руках.

С этого дня Рамиро организовывал комитеты гражданской обороны, ночами патрулировал улицы Чичигальпы, боролся с остатками головорезов из числа укрывшихся солдат «национальной гвардии», помогал создавать ячейки Ассоциации сельскохозяйственных рабочих, комитеты здоровья. После победы, когда в их городок пришло известие о решении создать молодежный отряд СФНО, он собирает лучших, самых надежных и закаленных ребят, и они образуют у себя первый комитет «Сандинистской молодежи 19 июля».

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.