Теперь о Сальникове. Часто мы говорим: «Этому бы спортсмену да голову того, тому бы – здоровье другого. Такому-то чуть-чуть добавить тактильности (чувства воды), тому – бойцовских качеств». В Сальникове все сфокусировано. Редчайшее здоровье – абсолютное. Физическое и душевное. Тончайшая тактильность. Это как у танцора чувство музыки, у метателя – снаряда... Научить этому нельзя: многие играют на скрипке, но Ойстрах один.

Сальников во всем идеален. И рост, и вес, и мышцы. И человек редчайший. Я работал со многими спортсменами, но с ним рядом никого поставить не могу.

Бесконечно предан спорту. Все, что делает, ему нравится, ничто не в тягость. Выдержан. Есть такие, кому выдержка стоит дорого, а он ко всему спокойно относится. Не реагирует на лишние раздражители – ценнейшее качество. Не спорит. Высказывает свою точку зрения, но не «хлещется».

Мы проводим опросы – кто с кем хотел бы жить в номере на сборах или соревнованиях. Почти во всех ответах первым пишут Сальникова. Он не создает проблем, у него природное чувство такта: прежде чем что-то сделать, он посмотрит, не принесет ли это неудобства другому. Если в наш автобус войдет девочка из сборной, первым встанет, чтобы уступить ей место, Сальников.

Умеет точно рассчитывать усилия в воде. Если Кошкин велит ему плыть на пульсе 60, он плывет – он на ходу не может отсчитывать пульс, но будьте уверены – у него 60.

Когда мы решали, кого на какую дистанцию Олимпиады ставить, я сказал: «Советскому плаванию нужен герой. Человек, на которого все бы равнялись. Сальников должен плыть 1500 и 400. но необходимо, чтобы в эстафете 4 х 200 он участвовал тоже». Разные высказывались мнения, недовольных хватало. И вот он сам пришел ко мне и сказал: «Извините Сергей Михайлович, пусть в эстафете плывут другие, а то обидим кого-нибудь не по делу». Я сказал: «Мы в бою, и я командир. Велю твоему тренеру плыть и он поплывет». Я на них с Кошкиным наорал. Подчинились. Еще бы не подчинились…

У Вайцеховского прочно врытая в широченные плечи, слегка набыченная голова и пронзительный взгляд из-под очков. Он не умеет прогуливаться, он должен мчать, сшибая преграды, человек-танк.

Как он уже сказал, тренерских конспектов он не проверяет – принципиально. Он верит тренерам и на каждом углу готов трубить, что любой из них в своем деле гений. Обеспечивать им «фронт работ», снабжать всем необходимым – его задача. Сборы, проводимые им, организуются идеально, температура воды выверена до доли градуса, на столах в любое время года цветы. Здесь, в свободное время учат вождению автомобиля, игре на гитаре, домоводству, иностранным языкам. Недавно Сальников в числе других наших пловцов получил диплом переводчика.

Вайцеховский исповедует принцип военный – ничто так не расслабляет, не размагничивает, как пустое, ничем не заполненное время, как скука. Бодрая, энергичная, насыщенная верой в свои силы, а значит, боевая атмосфера свойственна его команде.

Да, он максималист, конечно. «Дети мои, спортсмен, который ходит по улице с мокрой головой, – предатель наших интересов! Спортсмен, который ложится спать позже отбоя, – изменник! Потому что это выгодно нашим соперникам!» Это из излюбленного репертуара Вайцеховского. Но вот с чем обращается он к тренерам: «Предлагая нагрузку члену сборной, никогда не забывайте спросить себя, дали ли бы вы эту нагрузку своему ребенку».

В такой вот атмосфере и расцвел талант Игоря Михайловича Кошкина, ученики которого завоевали на Олимпиаде три золотые и четыре серебряные медали.

Кошкин говорит о себе, о плавании, о Вайцеховском, о Сальникове

– ...В зависимости от возраста, среды, обстоятельств цель жизни меняется. Моя цель вырисовалась к 1953 году. Наверное, к этому времени я приобрел в своих метаниях достаточный опыт, и цель сформулировалаеь четко – стать лучшим тренером. Под словом «лучший» я подразумеваю постоянное движение вперед: сперва лучший в районе, потом в городе, области, стране... Потом – в мире.

До войны я – более или менее нормальное дитя своего поколения: несколько раз смотрел «Чапаева», играл в «красных», и «белых». Война внесла коррективы. У меня и без того были плохие задатки, в первый раз я убежал из дома в девятилетнем возрасте. В войну несколько раз убегал. Прыгал с пожарной каланчи – с четырьмя зонтиками... Катался по реке на льдине – воображал себя папанинцем... Срывал уроки немецкого...

После войны, вернувшись в Ленинград, домой, из эвакуации, я пошел работать учеником радиотехника в НИИ. Затем армия, служба в Группе советских войск в Германии. Так как я был очень активным, то начальство попросило тренеров спортклуба «Мотор-Зюйд» поднатаскать меня в плавании, чтобы я мог учить других солдат. Мне там сказали напрямик, что из меня пловец не получится, но зато получится тренер.

Вернувшись из армии, я снова пришел на работу в НИИ и создал там секцию плавания. Работал сначала со взрослыми, потом с детьми. Шесть лет – пока у нас не появился собственный бассейн – скитался по всем бассейнам Ленинграда: лягали и пинали меня, кому не лень... Таким образом, двадцать лет я не мог добиться, чего хотел – нельзя сказать, что я счастливчик. Я шел медленно, но знал: в люди надо выходить не в одиночку, а коллективом – школой. И вот в 1973 году на юношеском чемпионате Европы наша школа завоевала золотую, серебряную и бронзовую медали. Так мы вышли в люди.

К этому времени приблизительно относится моя встреча с человеком, который сыграл важную роль в моей жизни. С Сергеем Михайловичем Вайцеховским. В сборную страны мы пришли вместе.

Очень сильная личность! Организатор, деловой человек. Многогранная, высокообразованная личность. Но о сильном человеке и надо судить требовательней – был бы он слаб, не стоило бы на него наваливаться.

Он противоречив, он парадоксален. С одной стороны, он способен отказаться от своего мнения без малейшего ущемления самолюбия. С другой – это непостоянство создает определенные трудности для людей, с которыми он работает. Он, по-моему, исповедует метод проб и ошибок. Объективен ли он? В момент, когда трезво и спокойно оценивает ситуацию, объективен абсолютно. Но он человек эмоциональный и когда «заводится», логика ему изменяет. В возбуждении он стремится подавить оппонента, смять.

В каких-то вопросах мы абсолютно едины, в каких-то расходимся, порой получаются публичные перепалки, но ни с кем я не нахожусь в таком тесном контакте, когда вопросы касаются нашего общего дела, как с ним.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.