Крыльцо загородного домика, где обычно живет все лето кадровый рабочий московского завода «Серп и молота Феликс Николаевич Соскин, и так невысокое – три ступеньки. Однако старый мастер с удовольствием шоркал рубанком по тонким лесинкам, ладил для крыльца перила – взрослому по колено. Работал, одновременно прислушиваясь к вою тормозящих за лесом электричек: ждал приезда домашних.

Обычно же еще с вечера каждой летней пятницы двенадцать гектаров садоводческого товарищества «Востряково», на которых стоят почти три сотни летних домиков, постепенно заполняются хозяевами: рабочими и служащими родного Соскину завода.

«Серп и молот» организовал у себя три таких товарищества в разных районах Московской области. Не так давно завод получил право разместить на бросовых торфяниках под Егорьевском (два часа езды от Москвы) четвертое – еще без малого три сотни индивидуальных садов. И все равно в заводском комитете профсоюза подсчитали, что на один участок претендовали приблизительно пятеро желающих. И как не желать?

Семья Соскиных небольшая, но и не очень маленькая: восемь человек. Но восемь соток земли обеспечивают всех вареньями: вишневым, сливовым, крыжовничным, смородиновым, рябиновым, облепиховым, земляничным. И соленьями: из помидоров, огурцов и даже грибов – вот уже второй год семья опят возле дома дает приличный урожай.

...За сарайчиком растет яблоня, мужественно перенесшая жестокие холода трехлетней давности. Она на участке не единственная, но самая любимая: по двадцать пять разных сортов яблок снимают с нее Соскины каждую осень. Феликс Николаевич сам делал прививки, всей семьей следили: приживутся ли.

А под яблоней – грядки с земляникой, чесноком, петрушкой, укропом, горохом, кабачками, свеклой, луком, морковью, небольшие теплички.

А возле грядок – цветы: пионы, гладиолусы, настурция, всего восемь сортов, не считая сирени.

– Вот тут, на огороде, и учить молодых уму-разуму, – размышляет Соскин. – Хорошо, у нас рабочая династия, а у других? Где еще показать сыновьям и внукам, как нужно относиться к любому делу? И зачем стучать в домино на пенсии, когда можно работать на земле? Земля и молодежь к себе притянет и отдаст по труду, не скупясь...

Когда-то таких, как Соскин, насмешливо называли «частниками». Но сейчас лишь под Москвой таких «частников» более двухсот тридцати тысяч. Ежегодная фруктово-овощная прибавка к столу горожан «весит» ныне десятки тысяч тонн.

... – И что жалко, – продолжал Феликс Николаевич, прилаживая к перильцам верхнюю леснику, – в хороший год непременно часть урожая закопаешь в землю. А куда девать, если не подвернется какая-нибудь оказия? Себе запасли, соседей угостили. Ну, часть яблок – на сок. В позапрошлом году бутылок семьдесят сделал, а остальное? Заготконтора говорит: приезжайте сами. А где взять грузовик? Вот в прошлом году объявило правление: просим, мол, помочь сельской школе-интернату. Так чего только не нанесли: и варенья, и компотов, и свежих плодов, и меду...

Родному заводу – его детским садам и яслям – тоже кое-что перепадает: и в качестве безвозмездного дара и в качестве своеобразной платы за постоянную помощь. Организационную, техническую, материалами и любую другую, которая не под силу не только одному садоводу, но даже и товариществу таких, как Соскин. Кто бы из них смог, например, отремонтировать своими силами оба глубинных насоса, которые таскали-таскали воду для всего поселка да прошлым летом – разом – и остановились? Завод сделал. Или: в поселке нужна была газообменная станция. Чей заказ сельским строителям весомее? Конечно, заводской. Не так давно заводы получили право оплачивать своим садоводам и часть стоимости строительства домиков...

...Потому и недоволен дед Соскин: «Мог бы, мог бы родной «Серп и молот» брать с наших участков побольше, пришли он вовремя транспорт».

Совсем скоро приезд родных прервет рассуждения старого рабочего. И сын его Юрий Феликсович, старший мастер электрофасоннолитейного цеха, скажет так: «В отличие от владельцев дач у садоводов нет заборов. Соответственно нет и суеты вокруг них. И наши дети с удовольствием принимают такую «беззаборную жизнь».

Соскин-старший нагнул сооруженную им конструкцию и остался доволен прочностью. Хотя и не плотник сам, а бывший мастер сортопрокатного цеха, все получилось грамотно, аккуратно и почти безотходно.

– Что ты тут нагородил, дед? – раздался веселый голос у него за спиной.

Внук!

– Что нагородил? – переспросил дед. – А сколь ко лет твоему двоюродному брату Феликсу Николаевичу-младшему, ты не забыл? То-то и оно, что полтора. Трудно ему в огород ходить самостоятельно. А теперь сможет! Смо-о-ожет... Вот завтра сделаю для него и персональную тяпку.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.