Добросовестно ищут. Найдут... Вытащат...

Идут, через минуту будут здесь, в кухне, подо мной. Сердце мое бьется усиленно. Проклятое сердце! Оно будто готово меня выдать: бьется так, что слышно за версту. Они уже тут! Последнее усилие воли, последний категорический приказ: тише, успокойся. И тихо. Замерло... Задерживаю дыхание. Пыль лезет под одежду, закупоривает нос - щекочет невыносимо. Сейчас чихну...

Слышу голоса:

- Где же ему тут спрятаться? Садом прошел, - уверенно объясняет сторож.

- А это что такое? - спрашивает чей - то сиплый бас.

- А это у нас шкаф с книгами. Там не скроется. Заперто.

- Да ну его к черту! Идем! - уговаривает другой голос.

Ушли. Еще звенят волочащиеся по полу сабли, но все тише и слабее. Потом наступает полная тишина и одна только надоедливая муха жужжит над ухом. Долго еще я лежал в своем укромном и грязном убежище, пока, наконец, не осмелился его покинуть.

Ровно в три часа я явился по вызову повесткой в жандармское управление. Меня сейчас же направили в кабинет жандармского полковника, начальника губернской охранки. Мне пришлось пройти через обширную прилегающую к кабинету комнату. В отверстиях занавеси, разделяющей комнату на две части, я заметил несколько пар глаз, внимательно и напряженно рассматривающих мою особу; это укрытые за занавесью шпики «знакомились» со мною. В кабинете начальника за небольшим столом сбоку сидел секретарь, напротив же дверей за большим красного дерева письменным столом сидел сам полковник. В мундире, со всеми регалиями и с Анной на шее, высокий, худой, седой старик.

- Я хотел познакомиться с вами. Ведь, вы, говорят, горячий революционер?

Какая добродушная ирония звучит в его словах! Молчу и жду, что будет дальше.

- Так пишут мне из Варшавы. Отдают мне вас под опеку. Что вы там выкинули такое в Варшаве?

С облегчением вздыхаю. Значит это не по поводу вчерашней истории меня позвали. Отвечаю, стараюсь представить в совершенно невинном виде свой варшавский арест.

- Несколько товарищей устроили собрание, желая почтить годовщину дня рождения польского поэта Словацкого. На собрании были найдены какие - то компрометирующие бумаги, и нас арестовали, обвиняя в соучастии в съезде социалистической молодежи.

- Гм... Так. А как же полиция узнала о вашем собрании.

- Не знаю.

- Ах, уж эта молодежь! Нужно так устраивать свои собрания, чтоб вас не арестовывали.

Вздохнув, признаю в душе, что полковник совершенно прав.

- Прислали мне тут ваш паспорт и бумаги, взятые во время обыска. Возьмите их и распишитесь в получении!

Проверив вещи, присланные из Варшавы, я подписал протокол и повернулся к полковнику, чтоб попросить позволения удалиться.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.