Помещаемый ниже рассказ написан начинающим. Мы печатаем его, так как в нем живо схвачена бытовая обстановка одной комсомольской ячейки.

Наступил понедельник. Мишка раньше других занял свое место в цехе и, не поднимая головы, работал весь день. Между тем Степка с Надей во время обеда сходили в комсомольскую ячейку и заявили там о своем открытии.

- Нужно общественный суд над ним устроить, - сказала Надя, - да взять Мишку в хорошую обработку.

- Суд устраивать пока еще рано и бесполезно, - решил секретарь. - Нужно проверить работу ячейки безбожников. А для этого необходимо образовать специальную комиссию из самых опытных и активных товарищей. Комиссия должна повести горячую антирелигиозную кампанию среди рабочих. А то у нас в самом деле никакой работы в этом отношении не проводится. Сам я пытался не мало раз, - заметался секретарь, - выдвинуть этот вопрос на первый план нашей заводской общественности! А завком спит непробудным сном, а администрации это словно и не касается!

И он стая рассказывать им о работе общественных организаций на заводе. Картина, по его словам, рисовалась в мрачных красках. Между культкомиссией и ячейками различных обществ нет никакой согласованности и увязки в работе. Одна ячейка старается для себя, другая - тоже. Происходят грызня и ожесточенные бои за помещения, живую силу, за материальные средства. Так, ячейка по борьбе с пьянством казалось бы должна была вести свою работу в тесном контакте с безбожниками, Однако на деле не только этого нет, но члены союза по борьбе с алкоголизмом не допускают даже ячейку безбожников для совещаний в свое помещение. То же происходит и со стенными газетами...

... А между тем поповство оголтело усиливает свои наступления на рабочий класс и откалывает от здоровой общественно - политической жизни вое новые и новые кадры рабочих. В виде соблазнительной приманки организуются при церквах хорошие хоры, напыщенные богослужения и даже секты по борьбе с пьянством, хулиганством. Последние, являясь искусной мастерской, еще вернее и надежнее ослепляют глаза «верующих» и обезоруживают их в цепких лапах остервеневшего врага.

- Ну, пока мы вас прикрепляем к Мишке, - сказал секретарь Степке с Надей. - Вы должны всемерно ему помочь выбиться на правильную точку и оторвать его от церковщины. А я сегодня же подниму на ноги бюро нашей ячейки и пойдем - решительно заявим в бюро партии. До тех пор не отступимся, пока не добьемся своего.

Но взволновать застоявшийся пруд заводской общественности оказалось не так легко. Фабком сначала решительно отказывался принимать участие в чисто общественных вопросах.

- Мы работаем только по экономическо-правовой линии. Вопросы производства еще могут касаться нас, но антирелигиозные - извините!...

Администрация оказала, что все культурно - бытовые вопросы призвана разрешать культкомиссия. Последняя же бессильна отвоевать нужные средства для оживления и расширения своей деятельности. И только после чрезвычайного доклада на бюро райкома общественный механизм завода задвигался по – настоящему.

В ЯЧЕЙКЕ все его звали Панфилыч. Как укрепилось за ним это звание - никто не знал, но только знали, что Петька Доброгост давно носит это имя, а некоторые даже утверждали, что он так и родился «Панфилычем».

Сам Петька откликался на Панфилыча и как будто бы нисколько не сердился.

У Панфилыча был большой вытянутый, как у миноносца, нос, большие глаза с чуть заметной синевой и... чуб. Надо вам сказать, что чуб Панфилыча был его гордостью; во время какой - нибудь ораторской речи он нервно проводил по волосам и затем, закидывая голову назад, встряхивал всей шевелюрой. Несмотря на все старанья Панфилыча, волосы только немножко приподнимались и затем опять прилипали к мокрым от пота вискам.

У Панфилыча, кроме всего этого, был еще блокнот, синенький, потрепанный блокнот. Панфилыча не раз видели на собраниях, вечерах и вообще на разных сборищах что - то торопливо записывающим в этот блокнот.

Еще говорили, что Панфилыч прочитал «от доски до доски» все тома Ленина и изучает Карла Маркса и Энгельса, а Нюрка (техсекретарь бюро) даже дала «честное комсомольское», что собственноручными глазами видела у Панфилыча «Капитал» - целых 6 томов!

Правда, апо ячейки дал ей фактическую справку, что «Капитал» имеет всего два тома», но Нюрка его отшила:

- Нечего придираться! И вообще просьба буквоедством не заниматься, а учитывать сам факт.

Один недостаток был у Панфилыча - его штаны (ну, как бы это скромнее выразиться)... всегда были порваны.

Некоторые из «рукодельного кружка» не раз предлагали ему заплатят прорехи, но все их старанья были напрасны.

- Не время сейчас следить за штанами, рубахами и прочим, когда в Китае революция, в Германии революционные демонстрации, в Италии фашизм и т. д.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.