У итальянцев, я имею в виду, разумеется, мужчин, есть одна привычка. Когда они видят женщину, они всегда говорят: «Que bella». Да, у них такая привычка. Я осмеливаюсь это утверждать со всей категоричностью, так как испытала это на себе во время моих прогулок по Риму. При виде меня все мужчины, за редким исключением, говорили: «Que bella». Причем, большая часть делала это четко и своевременно – примерно с расстояния двух-трех шагов, меньшинство – поровнявшись со мной и лишь некоторые, это были считанные единицы, миновав меня, поворачивались и уже вслед бросали мне это самое «Que bella». Я не случайно сказала «за редким исключением», потому что исключения все-таки были. Объяснить эти частные случаи можно либо за счет менее ярко выраженного национального характера, либо за счет плохого зрения единичных экземпляров. Попадались отдельные особи, которые то ли делали вид, что не замечают меня, то ли в самом деле плохо видели. Конечно же, если еще более углубляться в предмет исследования, то сюда следует отнести и людей с дефектами речи: они смотрели, шевелили губами, звука же слышно не было. С другой стороны, если быть до конца честной и претендовать на известную научность в этом вопросе, то их все-таки следует подвести под общее правило, так как то, что они пытались произнести, беззвучно шевеля губами, как раз и было пресловутое «Que bella».

При всем моем расположении к итальянцам этот их обычай не вызвал во мне одобрения. Хотя были некоторые смягчающие обстоятельства, которые не позволяли мне вынести слишком суровый приговор их нравам. Я была загримирована и одета по самой последней моде. Выходит, что я сама же способствовала выявлению их дурных наклонностей и как бы подливала масла в огонь, разжигая их. Способность к критической самооценке всегда помогала мне найти определенную меру объективности по отношению к явлениям, на первый взгляд абсолютно безнадежным.

После ряда наблюдений, сортировки материала и отбора фактов я пришла к заключению более не потворствовать массовому разложению, а в меру своих сил и возможностей воспрепятствовать ему рядом профилактических мер. Я сняла наклеенные ресницы, слишком обтягивающие брюки, свитер на два размера меньше необходимого, заколола волосы и отмыла лицо. Кроме того, я применила сильно действующее средство: надвинула на глаза темные очки, заслонившие сразу половину лица.

Я не могу похвастаться стопроцентным результатом. Однако, отбросив ложную скромность, следует признать, что мне удалось добиться многого. Из игры вышли сразу же две трети мужчин. Оставшаяся же треть оказалась в весьма затруднительном положении. Во всяком случае, их привычную беззаботность как рукой сняло. Я шла по улице, и чувство гордости до краев наполнило меня изнутри.

Теперь, увидев меня, они мгновенно сосредоточивались, пытаясь решить задачу с несколькими неизвестными. Сначала они блуждали глазами по платью, болтавшемуся на мне свободным балахоном, совершенно сбитые с толку. Затем, обнаружив что-то для себя, по всей видимости, крайне важное, они вздыхали с некоторым облегчением и сразу же, не давая себе опомниться, бросались на другой участок: неподкупным взглядом исследовали поверхность лица, не обозначенную цветовой гаммой, чтобы, завершив местный обзор и удовлетворившись его результатом, перейти вслед за тем к самой ответственной и, я бы сказала, рискованной операции. Тут, на этом заключительном этапе, мужество покидало не одного из них. Но самые стойкие доходили до финиша. Поравнявшись со мной, они порывисто наклонялись и устремляли взгляд за очки, беря приступом и последний оплот. И лишь только после этого, сбросив напряжение и вздохнув полной грудью, они говорили наконец свое отвоеванное в честном поединке «Que bella».

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.