Роман
Кабина остановилась так резко, что Жюльен очутился на полу. В полной тишине. Он стукнулся коленом о стальную стенку, и от боли у него перехватило дыхание.
Он выпрямился, морщась от боли, прислонился спиной к стенке кабины и помассировал ногу.
– Альбер! – крикнул он.
Никто не появлялся, и Жюльен на ощупь нажал на первую попавшуюся кнопку. Потом на вторую, третью... Ничего.
При свете зажигалки он нашел кнопку с надписью «привратник», нажал на нее. Прислушался, стараясь уловить далекий звонок. Ничего.
Внезапно разозлившись, он ударил ногой в стальную стенку. Колено снова обожгла боль. Он выругался, в бешенстве завопил:
– Альбер! Отзовитесь же, черт подери! Альбер! Зажигалка погасла, и Жюльен почувствовал себя пленником в этой непроглядной темноте. Здание погрузилось в тишину, нарушаемую время от времени далекими шумами улицы.
Жизнь продолжалась. Совсем близко. Достаточно было выбраться из этой идиотской клетки. Стиснув зубы, сжав кулаки, Жюльен боролся с охватившей его паникой...
Вот уже добрых десять минут Женевьева шла быстрым шагом, почти бежала. Почувствовав, как закололо в боку, она вынуждена была замедлить шаг. Она так радовалась тому, что в своих будущих воспоминаниях уже окрестила «возвращением» Жюльена. Она радовалась тому, как сейчас появится неожиданно для него... Но не разминутся ли они? От мысли, что сюрприз может не получиться, слезы выступили у нее на глазах. Она зашагала быстрее: «Если он меня любит, интуиция подскажет ему, и он подождет. Если он уехал, моя жизнь кончена!»
Сердце на секунду замерло: «Не бросай меня. Жюльен!»
Ее сердце... Это сердце болело каждый раз, как она думала о Жюльене или делала физическое усилие. Она остановилась у витрины спортивного магазина и даже не заметила юную пару, одетую по последней моде Сен-Жермен де Прэ, лениво разглядывавшую витрину. Парень смерил Женевьеву критическим взглядом: «Смешная бабенка... И одета безвкусно... Явно с приветом!»
Женевьева продолжила путь. Парень повернулся к своей спутнице.
– Ну, ты идешь, Тереза?
Отдавая дань моде, он старался выговорить ее имя на английский лад и манерно произнес «Сириза». Его волосы, нарочито разлохмаченные, закрывали затылок. Чересчур широкий свитер с высоким воротником скрывал худые плечи. Вместо пальто на нем был доверху застегнутый серый пиджак с падающими плечами, расходящимися полами. Он не вынимал рук из карманов черных брюк с клетчатыми отворотами, обтягивающих щиколотку и лодыжку.
– Иду, иду, Фред, – ответила девушка, продолжая разглядывать анораки.
У Терезы были прямые волосы до плеч. Толстый шерстяной свитер, надетый поверх юбки, не скрывал маленькие груди. Во всем ее облике было что-то хрупкое и вместе с тем вызывающее. Фреду это нравилось. Но особенно ему нравились ее модные туфли без каблука; вроде стоптанных башмаков, они создавали впечатление какой-то домашней простоты.
Наконец Тереза присоединилась к Фреду. Они зашагали рядом, не касаясь друг друга.
Перед витриной книжного магазина Фред презрительно пожал плечами.
— Представляешь, еще находятся идиоты, которые пишут книги.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Забота об интересах народа – дело чести комсомола