– Ах! – воскликнул полковник Декстер, будучи не в силах прийти в себя, чтобы полнее выразить свои чувства.

– Я поселюсь в подвале и оборудую там лабора торию. Так я не буду никому мешать, если иногда будет что-нибудь взрываться, – сказал Эванс меч тательно.

Дороти Торп молчала.

В ней произошел внутренний сдвиг: она почувствовала, как все её существо словно переродилось.

Когда Грэди заявила, что ее комнаты должны находиться в любом случае только на первом этаже, Дороти встала, не спеша подошла к бывшей заведующей почтой, молча нахлобучила ей на глаза черную соломенную шляпу, влепила пощечину и в завершение экзекуции больно ущипнула за нос. Старая дева взвизгнула и умолкла, ибо была полностью деморализована столь неожиданной атакой.

Локридж, опасаясь, что Дороти доберется и до его носа, поспешил спросить, согласны ли присутствующие с условиями завещания. Поскольку никто не возражал, он сгреб свои бумаги и поспешно покинул зал.

Недели, прошедшие после вскрытия завещания, остались незабываемыми для Дороти Торп до конца ее жизни.

Уже на следующее утро она начала фронтальную атаку против непрошеных гостей. Стелле Грэди она выделила комнату на третьем этаже. Это было мрачное, темное помещение с окнами на север. Полковника Декстера Дороти решила доконать другим способом. Она узнала, что он по ночам читает теософические сочинения об индийских йогах, бродячих призраках, кровопийцах-вампирах и о воскресающих мертвецах, а засыпает обычно лишь около четырех часов утра. Дороти приказала Фишеру установить во дворе под окном полковника дисковую пилу и каждое утро пилить повалившиеся деревья. Посиневший от злости Дек-стер бурно протестовал, но это ему ничуть не помогло.

Единственный, с кем Дороти более или менее находила общий язык, был Эванс. Она разрешила ему устроить в подвале лабораторию. Дороти пони мала, что ей никогда не удастся освободиться от него, так как он жил исключительно в мире своих открытий и не реагировал ни на какие козни.

Самым тяжелым испытанием были вечера за бриджем. Партнером Дороти был Эванс. Они посто янно проигрывали, поскольку Грэди блестяще иг рала в карты. Колкими репликами она платила Дороти за все, что ей приходилось терпеть в течение дня.

Декстер также старался изо всех сил, чтобы отомстить за дисковую пилу. Он обзавелся проиг рывателем, и каждую ночь в замке гремели военные марши, которые он сам сопровождал на трубе.

Однажды под вечер, когда Дороти думала, что вот-вот с досады ее хватит апоплексический удар, она отправилась в «Кровавую кузницу» к другу детства Биллу Шеннону.

– Послушай, Вилл, у меня неприятности, – сказала Дороти, опрокинув стаканчик своего зелья.

– Да, это видно. В день похорон ты выглядела намного лучше.

Он бросил испытующий взгляд на другой конец зала, где за столом сидел Фишер, привезший сюда Дороти.

– Мне не нравится этот человек, – сказал он.

– Он единственный в замке ведет себя нормаль но. Выполняет свою работу, честен и не слишком болтлив.

– Пожалуйста, тише. Готов продать свою душу дьяволу, что твой честный, добросовестный, нор мальный человек пытается не пропустить ни одного слова из того, о чем мы говорим.

– Ты как Патриция. Она тоже считает его сата ной. При одной мысли о нем у нее от страха зуб на зуб не попадает. Из-за этого она зубами сломала две чашки из отличного сервиза. – Дороти засмеялась.

– Что, в самом деле нет возможности избавиться от этой тройки? – спросил Шеннон.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• 13
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.