Эта документальная новелла – об участии молодого вьетнамского моряка, ныне президента СРВ Тон Дык Тханга, в восстании французских военных моряков на Черном море, которые в апреле 1919 года выступили против планов Антанты задушить молодую Советскую республику.

В нашей стране бережно хранят память о подвиге вьетнамского революционера. В приветственном послании товарища Л. И. Брежнева товарищу Тон Дык Тхангу по случаю его 90-летия (20 августа 1978 года) говорилось, что советские люди высоко ценят и глубоко уважают его как «видного интернационалиста-ленинца, последовательного борца за торжество идеалов социализма во всем мире, верного соратника выдающегося сына Вьетнама президента Хо Ши Мина, как давнего и искреннего друга нашей страны». За участие в революционном движении и большой вклад в развитие советско-вьетнамской дружбы товарищ Тон Дык Тханг награжден орденом Октябрьской Революции. Он кавалер ордена Ленина, лауреат Международной Ленинской премии мира.

В машинном отделении, как всегда, было душно, вахтенные механики то и дело подбегали к гудящей вентиляционной трубе, подставляли под прохладную воздушную струю потные лица. Крейсер «Вальдек-Руссо» вот уже несколько суток стоял под парами на рейде Константинополя. Приказ сниматься с якоря мог последовать в любой момент.

Проблемы прохода через Дарданеллы и Босфор не существовало с осени 1918 года, когда побежденная Турция передала Антанте ключи от проливов. Стремясь свергнуть Советскую власть, англо-французское командование направило в Черное море эскадру, которая высадила десант в Одессе и Севастополе. «Мы будем удерживать Днестр, наш флот будет контролировать Черное море, и мы легко задушим большевизм», – провозгласил французский премьер Клемансо.

Задержавшись в тулонском доке, «Вальдек-Руссо» отстал от эскадры и прибыл в Константинополь только в конце марта 1919 года. К этому времени план Клемансо уже трещал по всем швам. В радиорубке крейсера то и дело звучала морзянка московских радиостанций: «Красная Армия успешно продвигается по югу России... Советское правительство призывает державы Антанты приступить к мирным переговорам...» Эти сообщения становились известными не только капитану и офицерам.

...Тон Дык Тханг медленно прошел вдоль лоснившихся от масла турбин, вытирая ветошью руки и вглядываясь в дрожащие стрелки манометров. «Куда же нас пошлют?» – думал Тханг. Этот вопрос мучил не только его. В матросских кубриках и на верхней палубе, в офицерской кают-компании и в минных рубках он был предметом самого горячего обсуждения. Курс на Дарданеллы означал: во Францию – и конец осточертевшей войне. Курс на Босфорский пролив в Черное море предвещал новые испытания.

Сегодня утром электрик Симо принес на заседание матросского клуба «Лукулл» свежий номер «Журналь офисьель». «Раздобыл через вестовых», – хитро подмигнул Симо. Матросы сгрудились вокруг него в тесном пространстве между шлюпок, укрепленных по правому борту.

«Французское правительство, – медленно читал Симо стенограмму заседания парламента, – никогда не объявляло войну революционной России, не консультировалось на этот счет ни с парламентом, ни с нацией... Тем не менее господин Пишон1 снабжает русских контрреволюционеров оружием, деньгами, шлет воинские части. Таким образом, в действительности мы находимся в состоянии войны с реально существующим правительством России».

– Вот пусть сам Пишон и воюет! – раздалось с марс-фальной бухты. Это был Тханг.

– Тебя бы, Тханг, в Национальное собрание, – откликнулся кто-то, – на подмогу Марселю Кашену.

– Зачем в собрание? Мы и здесь скажем свое слово.

«Мы требуем, – продолжал читать журнал Симо, – немедленного возвращения французских частей, втянутых в эту авантюру...»

Тханг, словно что-то почувствовав, оглянулся налево и вдруг, прервав Симо, заговорил нарочито громко:

– А еще, братцы, предлагаю заказать креветки по-сайгонски. М-м, язык проглотишь!

По палубе в их сторону шел офицер.

Матросы переглянулись и тотчас принялись шумно обсуждать меню банкета, который они устроят после демобилизации. Ведь «Лукулл» для того и был создан еще во время стоянки крейсера в Тулоне.

...Новость принес канонир Лавье.

– Дождались, ребята, – выдохнул он, с шумом ввалившись в машинное отделение. – На Босфор идем.

Тут же звякнула трубка переговорного устройства, стоявший возле нее механик принял команду и бросил вахте через плечо: «Малый вперед!»

Массивный шеститрубный крейсер медленно разворачивался, подставляя левый борт закатным солнечным лучам. Тремя этажами выше машинного отделения, в командирском отсеке контрадмирал Кобе подошел к иллюминатору. Контуры Константинополя со шпилями мечетей и дворцовыми башнями казались на фоне солнечного диска вырезанными из картона.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.