— Вы сейчас можете стать тем тараном, который пробьет нужную мне брешь. Но, повторяю, допустим, случилось невозможное, и вы победили. Что тогда? Меня на гильотину?

— Кто вы по профессии?

— Как кто? Путеец.

— Дадим чин начальника железной дороги, – улыбнулся Дзержинский, – право, дадим.

Николаев открыл чековую книжку, написал сумму, протянул Дзержинскому:

– Можете не возвращать. Или уж когда победите... Феликс Эдмундович, умный вы и хороший человек, нас всех ждет хаос и гибель, гибель и хаос. И ничего с этим грядущим не поделаешь, ибо Россия ни вами, ни мною понята быть не может – чертовски странная держава, в ней какие-то загогулины сокрыты, перекатываются незримо – хвать!-1 – ан нет, выскользнула!

Поразительно, знаете ли – государство пухнет, народ слабеет. Государь всего боится, не хочет позволить русским осознать свою ответственность за страну, он хочет все движение, всякую мысль и деяние подчинить Зимнему, себе, как выразителю идеи государственности, – в этом беда.

— Не его. Ваша. Национальный мистицизм таит в себе блеск и детскость, – заметил Дзержинский. – А вы этим блеском прельстились – удобно: за тебя выдумали, сформулировали, пропечатали – прикрывайся на здоровье!

— Ну, мистицизм, ну, верно. Так разве не правда?

— Конечно, нет. Станете вы хозяином промышленной империи, настроите железных дорог на Востоке и Западе – тоже все будете под себя подминать и придумаете – а может, кто другой, у вас на это времени не будет, делом надо будет ворочать, – некую концепцию оправдания промышленного централизма.

— Что предложите взамен?

— Вы же Ленина читаете?

— Так он рассматривает Россию как сообщество мыслящих! А где вы их видели у нас? Или уж берите все в свои руки поскорее и начинайте, иначе погибнет держава, к чертям собачьим погибнет, скатится в разряд третьесортных – это после Пушкина-то и Достоевского, а?

В дверь постучались. Дзержинский ответил.

– Пожалуйста.

Вошла толстенькая немочка с пакетом.

— Это белье для госпожи, – извинилась она, – я не знала, что у госпожи гости.

— Какое белье? – не сразу понял Дзержинский.

— Три дня назад госпожа давала свое белье в стирку.

— Спасибо, – ответил Дзержинский, потом вдруг нахмурился и переспросил: – Когда вам отдавала белье госпожа?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 21
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.