– Много, – повторил он,' не в силах сдержать мелкий, вибрирующий смех. – Две тысячи! Это много

для вас? Ой, рассмешили, две тысячи! Несерьезная вы организация, если для вас две тысячи – это много... Дзержинский нахмурился:

— Мы, как организация, состоим из тех, кто в месяц зарабатывает двадцать рублей, Кирилл Прокопьевич.

— Ну, это понятно, это они, бедолаги, – все еще не в силах успокоиться, продолжал Николаев, колышась в кресле, – а вы сколько получаете от своих партийных ЦК?

— Я в месяц получаю тридцать. Мои разъезды оплачивает партия. Квартиру в случае нужды – тоже.

Николаев смеяться перестал резко, будто все время был серьезен.

— Выдержите так?

— Как?

— В нужде, чахотке, в изгнании, ссылке. Выдержите?

— Я верю.

— А ну усталость?

— Я же не себе служу.

— Вы, кстати, сказали заимообразно. Когда собираетесь вернуть?

— Когда нужно?

— Допустим, через год.

— Хорошо. Мы вернем.

— Как соберете?

— Соберем. Постепенно соберем. Чем больше мужиков разорят, тем больше их придет на фабрику, чем больше их станет на фабрике, тем больше появится вопросов, на которые ответ дают не «Биржевые ведомости» и не «Новое время», а мы.

— Допустим, вы победили, – сказал Николаев, – допустим, хотя я в это не верю и молю господа, чтобы этого не было. Я за первую половину ленинской программы, я за буржуазно-демократическое, но я, как понимаете, против революционно-пролетарского...

— Это я понимаю.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 21
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.