Это были сладкие минуты. Исчезло сознание ненужности, на площадке царил дух равенства, и никто не обращал внимания на начальника, суетившегося тут же с виноватым видом. А когда зашла речь о том, кто должен позвонить секретарю парткома домой, чтобы просить помощи, Иванников бросил начальнику: «Вы все равно не осмелитесь, а мне по молодости простят». Начальник кивнул, и Иванников помчался звонить. Домой, возвращались затемно, и все вместе долго ждали попутную машину.

А потом Геннадий Пожидаев, секретарь комитета комсомола треста, с трибуны пленума горкома ВЛКСМ использовал этот факт самым неожиданным образом. Отмечая недостатки в комсомольской работе СМУ - 4, он упрекнул Иванникова, что в тот памятный день комсорг взялся за лопату. Не к лицу, дескать, комсомольскому вожаку зарабатывать авторитет таким дешевым способом.

Иванников, конечно, обиделся и остыл к своим обязанностям окончательно. Потом подал заявление об уходе, но ушел он не только потому, что обиделся.

Пожидаев, конечно, перегнул. Ничего зазорного нет, если комсорг поработает вместе со всеми. В его, Иванникова, секретарской деятельности это самый яркий и незабываемый эпизод. По крайней мере хоть тогда он почувствовал, что нужен. Но в чем - то Пожидаев прав, прочного авторитета и таким путем не заработаешь.

Как найти выход, укрепить авторитет комсорга, Иванников не знал, а подсказать ему, помочь никто не мог и не пытался.

Злоба дня

Эмоциональные раздумья Иванникова, как же все - таки надо, «с лопатой или без», мне приходилось выслушивать не единожды. И от более трезвых по натуре комсоргов. Как там ни крути, а в отношении к своему вожаку у ребят всегда проскальзывает испытующая нотка: вот ты меня учишь, наставляешь, а сам - то можешь ли делать то, что я, и так, как делаю я? И у начальника тот же невысказанный вопрос: все это хорошо, нужно - бумажки, мероприятия, воспитательный процесс, а с головой ли ты человек, будет ли от тебя толк производству?

Не раз мне приходилось быть свидетелем ожесточенных баталий: какой комсорг ближе к массам и более почитаем руководством - освобожденный или нет? Спор беспредметный и кончался всегда ничем. Каждому ясно, что у освобожденного комсорга больше времени, а значит, возможностей для трудоемкой воспитательной работы. Что же до практического участия в общем труде, то ведь смотря какое оно, это участие.

Пожалуй, я встретила одного только комсомольского вожака, который подобным вопросом не мучился. Это Николай Неверко с Минского тракторного завода, лучший токарь республики. Авторитет его в цехе действительно непререкаем, причем без всяких усилий с его стороны, И это не может не сказываться благотворно на комсомольской работе. Но подобное совпадение в одном лице комсорга и незаурядной (именно незаурядной!) фигуры на производстве - явление нечастое. И, может быть, не столь уж необходимое. Комсоргу в конце концов не обязательно собственноручно ставить трудовые рекорды. Гораздо полезней для окружающих, если он сумеет разобраться в людях, которые трудятся возле него, и в тех конфликтах, которые нередко возникают в коллективе и требуют чьего - то уверенного вмешательства.

Потому - то сторонники «лопаты» почти всегда понимают нерадикальность своей позиции. Просто вопрос об утечке авторитета достаточно сложен и не поддается однозначному решению. В формуле же «с лопатой или без» таится хоть какое - то если не объяснение, то утешение...

Сетуют в комсомольских кругах и на властолюбие начальника: отсюда - де и невольная слабость комсорга.

Но и руководителей управления можно понять. Главный механик СМУ - 4 И. Дугин (он же секретарь партийной организации) говорил мне: «Обращается бригада к комсоргу - мол, кран не работает. Тот вывесит тревогу - «молнию» и ходит ждет, когда тревога сама собой исполнится. Комсорг должен начальнику помогать, а не вопросы к нему в кабинет натаскивать».

Разумно? Конечно. Я подумала: работа комсомольских прожекторов иногда напоминает детскую игру: «Начальник такой - то, почему в вашем управлении происходит то - то?» А «начальник такой - то» нуждается больше всего не в насмешках и упреках, а в действенной помощи. Разберись Марина Ярмолинская с трудностями кого - то из бригадиров от начала до конца, выложи Маслову, где и что исправить, глядишь, он с ней заговорил бы другим тоном.

Утечку авторитета комсорга пытались объяснить мне и с теоретической точки зрения. Секретарь парткома треста «Курскрудстрой» А. Веденин сравнил свое поколение комсомольских работников с нынешним, не в пользу последнего. Отметил некоторую вялость части современной молодежи, проистекающую, вероятно, от того, что трудностей в ее жизни поубавилось. Погоревал по поводу неумения или нежелания довести до конца начатое дело.

Что ни человек, то крупица опыта, крупица истины. Любому комсоргу полезно выслушать все, что говорили мои собеседники. Авторитет, вероятно, создается сочетаниями различных способов, порой незаметно, но настойчиво, изо дня в день. Но я понимала и другое. Утверждается он все - таки в каких - то исключительных ситуациях. В нелегких комсомольских буднях, в любой текучке необходимо отыскать главное, какую - то злобу дня, и действовать. И тогда мгновенно вырастешь в глазах людей. И в глазах того же начальника.

С этими полувыводами - полусоображениями я приехала в Губкин, на строительство другого ГОКа, Лебединского. Меня познакомили с Людой Кривочуприной, комсоргом СУ отделстроя (трест «КМАрудстрой»). Это уже была не Марина Ярмолинская. И по возрасту старше и опытом комсомольской работы богаче. К делу Люда относилась с ярко выраженным старанием. Всего один штрих - и так до предела загруженная, Кривочуприна взялась преподавать в вечерней школе. Ради своих комсомолок. Чтобы иметь возможность контролировать своих великовозрастных «школьниц».

И с начальством, кажется, отношения у Люды складывались гармонично. По ее словам, руководство во всем шло ей навстречу, охотно откликалось на любую просьбу.

Главный инженер управления Н. Якунин, в свою очередь, отозвался о комсорге уважительно: «Нам без Люды не обойтись. Сдача норм ГТО - кто этим займется, я, что ли? А подведение итогов соцсоревнования - опять без нее трудно. Я, например, многих не знаю, а она знает почти всех». Почудилось мне в этой уважительности что - то обидное, вроде начальник ценит комсорга за какие - то мелкие, неглавные услуги. Но я не стала придавать значение интуиции. Мало ли что кажется.

К концу дня мы с Людой очутились на руднике, самом отдаленном объекте, в недостроенной прачечной, которую отделывала бригада Поляковой. И вдруг нас окружают девушки, до предела взволнованные. Оказывается, здесь только что произошел несчастный случай. Аню Журавлеву увезли с переломом ноги. Упала с лестницы. Девушки кричали хором, и я с трудом улавливала нелестные эпитеты в адрес начальника управления Елецкого, инженера по технике безопасности и какого - то Новикова, который на хоздворе эти гнилые лестницы сколачивает. Потом кто - то подвел черту, сказав, что справедливости на свете нет и не предвидится.

Люда глядела на своих комсомолок с сердобольным женским сочувствием и поддакивала. На обратном пути сказала мне:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.