Война против бедных

А. Кокберн, нью-йоркский обозреватель

40-й президент любит поговорить о 32-м. То есть о ФДР. ФДР – это Франклин Делано Рузвельт. Сороковой любит вспоминать, как в году, кажется, 1938-м видел тридцать второго в Де-Мойне, штат Айова, в ходе предвыборной кампании. Какой он был веселый и уверенный в себе, как вызывал у соотечественников энтузиазм и будил в них веру в лучшее будущее.

40-й президент порой не прочь сравнить себя с ФДР. Кое-какие аналогии действительно напрашиваются сами собой. Рузвельт принял руководство страной, по которой прошлась «великая депрессия». В Америке 1932 года было 12 миллионов безработных. В некоторых городах – например, в Чикаго – на улице оказалась половина работоспособного населения. Почти тридцать миллионов человек не имели постоянных доходов.

Рональд Рейган пришел в Белый дом в дни, когда обстановка в стране печально и пугающе напоминала картину пятидесятилетней давности. Те же миллионы «лишних». Два миллиона бездомных. И абсурдный для великой державы 80-х годов призрак голода.

Оба направили свои усилия на перераспределение национального богатства. Эту цель преследовал рузвельтовский «новый курс». Эту цель преследует рейганомика.

На этом аналогии кончаются.

Потому что ФДР старался, насколько это возможно в живущем по капиталистическим законам обществе, уменьшить бедность. Сделать так, чтобы, как он сам говорил, «забытый человек не был бы больше забыт».

А РР умножает бедность, вспоминая о «забытом человеке» для того только, чтобы выудить из его кармана еще несколько центов именем грядущего всеамериканского процветания.

И если верно, что надежда была величайшим даром, принесенным Рузвельтом своим соотечественникам, то нынешний президент делает все от него зависящее, чтобы изъять этот дар из обращения.

В общем, «Робин Гуд наоборот» расшифровывается еще и как «ФДР наизнанку».

Как же действует механизм рейганомики, облегчающий кошельки неимущих в пользу имущих? Схема достаточно проста. К примеру, Рейган сокращает ставку подоходного налога для физических лиц. Эта мера распространяется на всех налогоплательщиков. К чему это приводит? По официальной оценке конгресса, в 1983 году семьи с доходами менее 10 тысяч долларов в год – то есть, если называть вещи своими именами, бедные семьи – сэкономят на уплате налогов примерно 120 долларов. Зато в результате сокращения социальных программ эти семьи потеряют в среднем 360 долларов. Сальдо явно не в их пользу: рейганомика уменьшает их годовой бюджет на 240 долларов.

С другой стороны, семьи с доходами 80 тысяч долларов в год и выше сэкономят на налогах 15 тысяч долларов, которые целиком можно занести в их актив.

Так усилиями Белого дома в Штатах торжествует бессмертный принцип «битый небитого везет».

Битых – больше, небитых – несравненно меньше.

Ополчившись на социальные проекты, Рейган первым делом пустил кровь четырем федеральным программам помощи наиболее обездоленным, как то: талоны на бесплатное питание, детское питание, медицинская помощь и помощь одиноким матерям. В 1983 году около миллиона детей утратили право на бесплатные школьные завтраки. Это следует понимать не иначе как проявление трогательной заботы Рональда Рейгана о подрастающем поколении: президент стремится сызмальства отучить молодых американцев от иждивенческих настроений. Два миллиона американцев, постарше лишаются талонов на питание: утверждают, что президенту как-то рассказали историю о том, как один прохвост примеривался на сдачу с этих талонов купить бутылку виски «бурбон». Далее, Рейган решил, что выплачивать женщинам, имеющим на иждивении детей, сразу два пособия – семейное и по безработице – это излишняя роскошь.

Короче говоря, президент попросту возмущен притязаниями бедных, подозревая в них вечную готовность на коварный подвох и попытки покушения на пирог, который он испек вовсе не для них.

Официально и вслух все это именуется «средствами оживления экономики»: мол, богатые, став еще богаче, не поскупятся на капиталовложения, которые вдохнут жизнь в увечное производство, и американская экономика, отбросив костыли, бешеным аллюром понесет весь народ к сверкающим высотам благоденствия.

На самом же деле, по диагнозу многих социологов и экономистов, налоговые льготы для имущих не привели к созданию новых рабочих мест и повышению эффективности производства, а были использованы для концентрации предприятий или спекулятивных сделок на финансовом рынке.

Снаряжая свой поезд до станции Всеобщего Процветания, где рельсы упрутся в золотой песок и алмазный щебень и средний американец переплюнет по части богатства Али-Бабу и Джона Пирпойнта Моргана, бдительный кондуктор из Белого дома строго наставляет неимущих кандидатов в пассажиры: платите за билеты сейчас, а о посадке будет объявлено позднее, когда усядутся другие – если, конечно, останутся свободные места...

Адвокаты рейганомики не перестают твердить, что пройдет какое-то время, и на волне экономического бума взметнутся вверх все плавсредства – и яхты богатых и челноки бедняков. Но ни одна волна не поднимет со дна обломки кораблекрушения.