- Я верю во что хочу... - огрызнулся старый моряк. - Я верю тому, что я слышал в кубриках и на вахтах от старых матросов с океанских кораблей. Я, например, твердо знаю, что этот голландец должен плавать до страшного суда между мысами Горн и Доброй Надежды. Это их наказание. Они совершили страшное преступление. Никто из команды - ни шкипер, ни штурман, ни боцман, ни матросы умереть не могут, им нельзя. В этом их наказание.
Вдруг дверь приотворилась... Появился боцман... Здоровый, плечистый.
- Выходи несколько человек... Вались к фок-пику 10). Мы положили его там.
Порывом ветра рвануло дверь. Зыбью ударило в стенку рубки... Задуло огонь... Стало жутко... Люди сбились в кучу. Боцман крикнул:
- Эй, вы там, оглохли что-ли?..
Посыпались удары, заработали кулаки... Здорово дерется боцман... Кое-кто очутился на палубе... Джонни Рушь крикнул:
- Ну, ты, рыжая швабра, живо! Эх: вы трусы!
Несколько матросов подошло к фок-пику. На люке лежал человек...
ШТУРМАН м-р Смит нагнулся... Искал признаков жизни.
- Бай джинго! 11) - вырвалось у черного Чарли. - Откуда он взялся?
- Заткни пасть, - прохрипел Петерсон...
- Мертвец... О, чорт... Это не к добру... - буркнул Мак-Гиль.
Штурман прикрикнул:
- Эй ты, рыжая суеверная каракатица... Помогай расстегнуть.
Матрос подошел ближе. На люке лежал моряк. Глаза закрыты. Губы плотно сжаты. Лицо, как мел. Нагнулся, расстегнул короткий дождевик. Показалась темно-синяя вязанка. Пропитана кровью. Штурман приложил лицо к жесткой вязаной рубахе. Подошел Джованни, спросил:
- Кто-нибудь убился?... Чарли ответил:
- Нет, это чужой, с того судна. Итальянец попятился. Забормотал. Штурман поднял голову. Лицо сосредоточенное. Джонни Рушь спросил:
- Как вы думаете, м-р Смит, очнется?
- Не знаю, - протянул штурман.
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.