Корнилов осторожно развернул карту, кое-где уже стершуюся на сгибах.

– А поновее нет?

– Нет. Да к этой я уже привык. – ответил Осокин.

– Ну что ж, и такая сгодится, – кивнул Корнилов, удовлетворенно разглядывая карту.

Это была его маленькая тайная страсть – разглядывать карты. Угадывать за сотнями всевозможных мелких значков, за едва различимой разницей тонов окраски знакомые деревушки и домики лесников, болотца с небольшими озерами, на которых ему когда-то удавалось ловить рыбу или охотиться.

– Давайте, Борис Дмитриевич, повторим по этой карте ваше путешествие в ночь с пятнадцатого на шестнадцатое. До того момента, когда вас угораздило попасть в аварию на «чертовом пятачке»... – Он покачал головой. – До чего удачно окрестил народ это местечко! Действительно чертов пятачок!

Осокин слушал Корнилова со смешанным чувством – ему казалось, что этот пожилой человек, полковник, опытный, наверное, человек, просто разыгрывает его. Но за таким розыгрышем, за непринужденностью, почти веселыми его разглагольствованиями наверняка кроется какая-то скрытая угроза. И эти слова про «пальчики» неведомого ему Котлукова... Что они означают? И кто такой Котлуков? Может быть, сбитый им мужчина? Может быть, жена и права – он не так уж и пострадал и запомнил номер его «Жигулей»? И милиционеры всё уже давно знают, только решили поиграть с ним в кошки-мышки.

Корнилов ткнул карандашом в один из коричневых квадратов на улице Чайковского.

– Насколько я разбираюсь в географии – мы сейчас здесь?

Осокин согласно кивнул.

– Выехали вы из дома...

– Нет. Из института. В десять закончилась консультация у абитуриентов. Я позвонил домой, поговорил с дочерью и поехал к приятелю. На Васильевский остров.

– Из института... – повторил Корнилов, выискивая на карте технологический институт. – Значит, отсюда. – Он ткнул карандашом в пересечение нескольких проспектов, где в маленьком кружке алела буква «М». – А где живет ваш приятель?

– На Косой линии. Дом семнадцать. Номер квартиры вам тоже нужен? – Эта история с картой начала раздражать Бориса Дмитриевича, хотя он твердо решил сохранить спокойствие и доброжелательность.

– Да. И номер квартиры. И фамилия вашего друга. И сколько вы у него пробыли... Но только давайте не будем торопиться, Борис Дмитриевич. Побеседуем обстоятельно. Это поможет и мне и вам. Время у нас есть. – Он взглянул на часы – было без четверти четыре.

Осокин говорил спокойно, иногда пускался в подробности, мало интересовавшие Корнилова, но полковник не останавливал его. Лишь изредка задавал вопросы: в какое время проехал пост ГАИ в Лахте? Не встретилась ли на пути от Солнечного до Зеленогорска патрульная милицейская машина?

Но он даже не спросил Бориса Дмитриевича о самом главном – не видел ли он на пятьдесят пятом километре человека? Не выскочил ли кто неожиданно из кустов? Корнилов не задал пока ни одного из тех вопросов, которых так боялся Осокин. Зато спросил неожиданно:

– У вас, Борис Дмитриевич, на каком бензине «Жигуленок» бегает?

– На семьдесят шестом. Мне расточили клапана... – И, с вызовом посмотрев на Корнилова, добавил: – Это не преследуется законом?

– Да как вам сказать... Если не покупать за бесценок государственный бензин у водителей грузовиков, то не преследуется.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 11
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.