Тяжело груженный бетонными плитами грузовик как-то странно завилял, все больше прижимаясь к кювету. Вдруг он взял резко вправо, машина накренилась и опрокинулась... Когда к месту аварии прибыла полиция, она не смогла обнаружить у погибшего шофера никаких документов. Не было даже прав на вождение автомобиля.

Было установлено, что автомашина принадлежит одной строительной фирме в Баварии. А вот опознание личности погибшего затянулось. Фирма не спешила назвать его фамилию. Скандал, связанный с гибелью человека, стал предметом судебного разбирательства в городе Вюрцбурге. Только тогда была названа и фамилия погибшего – за рулем автомобиля сидел турок Баки Эртас, который не значился в списках рабочих фирмы. Никогда не имел он и прав на вождение машины. В момент гибели ему было 22 года.

Как же Баки попал в ФРГ, кто посадил его за руль грузовика?

В погоне за прибылями хозяева западногерманских промышленных и строительных компаний действуют в обход существующих правовых норм, бесцеремонным образом попирая элементарные права человека. Достоянием гласности стали факты, показывающие, что ряд фирм, обосновавшихся в городах Касселе, Дортмунде и Хамме, практикует нелегальную торговлю рабочими. В качестве объекта купли-продажи они используют турецких граждан, прибывших в ФРГ в поисках заработка.

За последние пять лет число западногерманских фирм, занимающихся «прокатом» рабочих, выросло с 797 до более чем 1200. В одной только Баварии существует около 500 подобных фирм и компаний. Они распоряжаются судьбами примерно 50 тысяч иностранных рабочих, которые «сдаются в аренду» баварским предпринимателям. В самой густонаселенной западногерманской земле Северный Рейн-Вестфалия (там сосредоточены крупнейшие индустриальные центры, в том числе Рурский район, где проживает треть населения страны) продажей людей «напрокат» также занимаются около 500 фирм. Через руки дельцов прошло уже более 125 тысяч современных рабов.

Именно рабов. Ведь бизнес делается на несчастье людей, лишенных любых прав и каких-либо возможностей собственной защиты. Агенты фирм рыскают по ночлежкам, по биржам труда, подыскивая очередные жертвы. Добычей становятся иностранцы, среди которых наиболее высок уровень безработицы: ведь на работу их принимают в последнюю очередь, а выгоняют – в первую. Под покровом ночи людей на крытых грузовиках перебрасывают с места на место. Их заставляют делать самую грязную работу за мизерную плату. Сопротивляться произволу «рабы XX века» бессильны. Приступив к работе без оформления соответствующих документов, они вступают в конфликт с законом, попадают в полную зависимость от хозяина, становятся его вещью.

Сейчас в ФРГ примерно четверть миллиона иностранцев проживает нелегально. Иногда они приезжают под видом туристов и находят себе пристанище где-нибудь на чердаке или в подвале. Затем попадают в руки дельцов, снабжающих дешевой рабочей силой строительные компании и предприятия сервиса. Живя в постоянном страхе, эти «нелегальные» согласны работать за самое ничтожное вознаграждение. В социальном отношении они совершенно бесправны. Хроника событий недавнего времени... На вокзале во Франкфурте-на-Майне полиция обнаружила в одном из товарных вагонов «контрабандный груз»: партию иностранной рабочей силы...

В Гамбурге после пожара в перенаселенном старом доме были найдены трупы семи рабочих-иностранцев, пребывание которых в ФРГ не зарегистрировано...

Жестока судьба к тем, кто без соответствующих документов решился попытать счастья в Федеративной республике, попытался здесь заработать. Ну, а каково положение тех иностранных граждан, кто приехал в ФРГ легально? Их как бы в насмешку называют «гастарбайтер» – «рабочие-гости». Я бы сказал, нежеланные гости. Ценится только их труд, но не они сами как люди.

...Поезд медленно отошел от Южного вокзала Вены и, набирая скорость, помчался по австрийской земле к итальянской границе. Едем в восьмиместном купе вшестером, четверо – советские граждане. Время от времени к нам подсаживаются австрийцы – жители небольших городов и горных деревень, расположенных вдоль железной дороги. На одной из таких многочисленных остановок в купе вошла черноволосая стройная девушка, как-то просто и естественно поздоровалась, села рядом с нами.

Скоро мы уже звали друг друга по имени. Наша попутчица Сильвана ехала домой, в маленький городок под Болоньей, повидать родных. Завязался разговор.

– Вот уже несколько лет, – рассказала она, – я работаю на одном небольшом предприятии по пошиву одежды в Западной Германии. Уехала из Италии не потому, что не хотелось жить там. Вовсе нет. Свою родину я не променяла бы ни на что. Я просто не могла найти работу в своей стране. Найти работу в Северной Италии – дело нелегкое, на Юге же это почти невозможно. Моей маме за 60, отец умер. Кроме меня, в семье еще три сестры и четыре брата. Питание стоит очень дорого, и я, одна из старших в семье, обязана помогать младшим. Я очень хотела учиться, но у нас за обучение надо платить много денег. У меня их не было. После школы пошла искать работу – безуспешно. Так судьба и занесла меня на чужбину...

Поезд сбавил ход. Мы приближались к Болонье. Сильвана попрощалась со всеми и, стоя на ступеньках отходящего поезда, с грустью смотрела нам вслед...

– Улыбающиеся, довольные женщины в белоснежных халатах. Они сидели у столов с микроскопами, у конвейерных лент. Такими я увидела своих землячек, занятых на западногерманских приборостроительных заводах. Они смотрели на меня с ярких проспектов, которые раздавали агенты западногерманских фирм у нас в городе Урза, – рассказывает мне Айши Беян. Эта молодая женщина прибыла на заработки в ФРГ из далекой турецкой деревушки.

– Нас пятеро детей в семье, – продолжает она, – и родителям было не под силу прокормить всех. Я решила попытать счастья в чужой стране, мечтала изучить хоть какую-нибудь профессию, помочь родителям растить братьев и сестер. Однако с первых дней пребывания в ФРГ я убедилась, что мои мечты несбыточны. После трех лет работы в одной из контор Дюссельдорфа у меня нет профессии. Я делаю все, что велят: мою полы, убираю мусор, бегаю за покупками для хозяев...

В глаза бросались натруженные руки Айши, как-то не вязавшиеся с ее хрупкой фигурой, руки, привыкшие к любой работе.

– Возразить хозяину я не имею права – это означало бы увольнение, – говорит Айши. – А мне и мужу, который сейчас без работы, не на что было бы жить. Квартплата, транспортные расходы, плата за свет и газ съедают большую часть нашего заработка. Большинство рабочих-турок, желающих хоть что-то сэкономить, питаются всякой всячиной, лишь бы подешевле... Когда нас принимают на работу, заставляют проходить строгую и придирчивую медкомиссию. Когда же выбрасывают, освобождая места для западногерманских граждан, медкомиссий уже не бывает. Нас выбрасывают, словно кожуру от выжатого лимона, – с горечью говорит моя собеседница.

Лицо пожилого рабочего, сидевшего в заводской столовой, внезапно исказила гримаса боли. Через мгновение он потерял сознание. Вызванный врач констатировал: инфаркт. Когда больного укладывали на носилки, он выдавил из себя: «Я не хочу в больницу, я не хочу терять работу...»

Эта история произошла на одном из промышленных предприятий Гамбурга. Но подобное случается чуть ли не каждый день на всех крупных предприятиях страны. «Больные, – отмечает газета «Унзере цайт», – преждевременно покидают клиники, опасаясь потерять работу. Иной раз, пренебрегая опасностью для жизни, они бредут на свои рабочие места, так как администрация завела особые «больничные списки». Несколько прочерков в них означают увольнение или перемещение рабочего на хуже оплачиваемые участки».

– Между завлекательными проспектами и реальностью, – подытоживает Айши Беян, – лежит непреодолимая пропасть. Сегодня я понимаю это. Лучше знаю это лицемерное «общество благоденствия». Знаю, что после трех месяцев работы на приборостроительных заводах те улыбавшиеся с проспектов женщины-турчанки надевают очки. Знаю, что не могу иметь ребенка, так как у меня с мужем нет средств на его содержание.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.