Не могу себе представить человека, ни разу не игравшего в волейбол. Пусть не доводилось кому-то принимать участие в соревнованиях, пусть даже кто-то никогда не выходил на площадку с сеткой. Но чтобы не поиграл в «кружке», на пляже или на даче, во дворе с сыном или дочкой, в обеденный перерыв на заводе или фабрике, в школе на переменке, в студенческом стройотряде? Нет, такого человека я себе представить не могу!

Волейбол многолик – этим все сказано. Извечный спор атаки и обороны рождает хитроумнейшие тактические замыслы. Комбинации с отвлечениями, в ходе которых в воздух одновременно взлетают три, четыре игрока, давно уже стали нормативными для ведущих классных команд, а между тем нет в мире и двух команд, которые одинаково выглядели бы на площадке.

Другой уровень волейбола – массовый, любительский. И вся прелесть игры состоит в том, что азартом и радостью борьбы в ней не обделен никто. Возраст здесь не помеха. Потому-то и летает мяч над сеткой в любом из только начинающих отстраиваться поселках БАМа. Потому-то, знаю, и солидные ученые мужи, отложив на время свои проблемы, собираются раз-другой на неделе, чтобы ощутить пьянящее чувство свободы движений.

...Когда Уильяма Моргана, преподавателя физкультуры небольшого американского колледжа в Холиоке, осенила идея и он, приподняв на столбах обычную теннисную сетку, предложил учащимся поиграть через нее камерой от баскетбольного мяча, менее всего его волновал престиж изобретателя новой игры.

Футбол тогда уже существовал. Теннис и баскетбол – тоже. Конкурировать с ними? Нет-нет, Морган и не помышлял об этом. Задача его была куда как скромна: привлечь к занятиям физической культурой тех своих учеников, что были весьма далеки от каких-либо спортивных увлечений.

Так вот и зародился волейбол. На исходе XIX века игра выглядела, конечно, простоватой: ну что сложного, перебрасывая руками мяч через сетку, не дать ему приземлиться на своей половине? Немало прошло лет, прежде чем волейбол превратился в игру быструю, раскованную, азартную, какой мы ее знаем сегодня. Но и годы НТР не убили в ней главного ее достоинства – доступности. Сегодня люди самого различного возраста состязаются в ловкости и подвижности, и это никак не сопряжено с необходимостью иметь дорогостоящее оборудование или инвентарь.

Возможно, волейбол потому так и популярен, что до определенного момента, точнее, до определенного уровня мастерства, он решительно не приемлет разделения игроков на сильных и слабых. Размежевание происходит позже, по мере постижения тонкостей большого волейбола, пока же, на любительском уровне, у каждого есть возможность проявить свои лучшие игровые качества;

Рослый и прыгучий, несомненно, выделяется удачной своей игрой в нападении. Малыш недостаточно яркую игру у сетки компенсирует самоотверженностью в защите. Третий лучше других владеет искусством передачи, а выход четвертого на подачу всегда чреват для соперников неприятностями. Впрочем, замечала, что зачастую и не в умении дело. Любительские команды редко когда составляются из случайных людей. Играют, представляя бригаду или студенческую группу, сообщество людей, связанных общими интересами либо привязанностью многолетней дружбы. Тут уж не знаешь, что важнее для играющих – счет партий, хотя сражаются отчаянно, или предоставленная возможность для утверждения себя. Часто даже не в глазах других, в своих собственных.

Волейбол каждому позволяет попробовать себя в спортивном деле. Не потому ли и стал он игрой миллионов?

Говорят, статистика знает все. Она и подсчитала, что только у нас в стране более шести миллионов людей всем другим спортивным увлечениям предпочитают игру у сетки. Занялась подсчетами и Международная федерация волейбола, объединяющая под своим флагом спортсменов более 120 стран. Ее данные оказались не менее впечатляющими: выяснилось, что на земном шаре более шестидесяти миллионов человек отдают свой досуг непритязательной когда-то игре.

Мы – я позволю себе говорить и от имени ветеранов – познакомились с волейболом в начале нелегких для нашего государства двадцатых годов. Игра понравилась своей демократичностью и непритязательностью. Впрочем, выбирать тогда особенно и не приходилось. Ветераны рассказывают, что в те годы мяч и сетка выглядели своего рода предметами роскоши. Но сетку можно было сплести – легендарный наш волейболист Владимир Иванович Щагин в детстве так и делал. Мяч, латанный-перелатанный и в конец испускавший дух, можно было набить тряпьем. Играли где могли и как могли, но зато позже, когда и жизнь у нас после войны наладилась и появилась возможность для первых спортивных контактов, тут только и выяснилось, что и в волейболе, как во многом другом, мы преуспели немало.

К первым чемпионатам мира, а они состоялись в 1949 году (у мужчин) и в 1952-м (у женщин), мы пришли явными фаворитами. Мы и выиграли эти соревнования, удивив спортивный мир богатством содержания игры, всем вроде бы давно знакомой. Волейболу нужен был лидер, и он его получил. Только после этого в ряде стран и состоялось второе рождение игры. На сей раз причастным к этому знаменательному событию оказался наш отечественный волейбол.

Конечно, мы хотели оставаться первыми, но первыми среди самых сильных. Потому и помогали всем, кто старался дотянуться до высокого нашего уровня.

Любители спорта наверняка помнят то время, когда в конце 50-х годов в нашу страну зачастили японские спортивные специалисты. Увешанные киноаппаратурой, они пристально следили за выступлениями наших гимнастов и волейболистов, педантично фиксируя на пленке каждый технический элемент. Прилежные и трудолюбивые, японцы оказались неплохими учениками. Это их волейбольный тренер, знаменитый впоследствии Херафуми Даймацу, досконально изучив методику наших тренировок, произнес известные в волейбольном мире слова: «Следуйте за мной» – и привел-таки своих воспитанниц из клуба «Ничибо» к большим победам.

«Тайфун из Японии» заставил нас временно отступить. Но внакладе не остался никто. Волейбол-то двинулся вперед, обогатившись склонной к быстрым, а временами и сверхбыстрым комбинационным действиям у сетки азиатской манерой игры. Волейбол только богател, когда рассудительные, склонные к рациональным решениям спортсмены Чехословакии придумали прием мяча «на манжеты», а волейболисты ГДР первыми проверяли возможности игры на сверхвысоких передачах.

Да, нам приходилось отступать и догонять, но, словно испытывая свои лидерские способности, советский волейбол выводил на орбиту большой игры новые и новые силы. На только что добившейся свободы Кубе с волейболом была знакома лишь горстка людей, когда за дело там взялся известный наш специалист Иван Григорьевич Дьячков. Это под его руководством бакинский «Буревестник» выиграл в конце 50-х годов крупнейший всесоюзный турнир, задолго до японцев продемонстрировав большие возможности темповой игры. Такой волейбол, судя по всему, пришелся по нраву и прекрасно координированным кубинцам. В число сильнейших спортсмены острова Свободы выдвинулись довольно скоро, но тогда, в самом начале пути, могли ли кубинцы предполагать, что придет время и их женская сборная в борьбе за звание чемпионок мира переиграет едва ли не самую титулованную команду мира – сборную СССР.

В какой-то мере и я оказалась причастной к акциям доброй воли советского волейбола. Наконец-то проявили интерес к игре и североамериканцы, пригласившие нас в 1965 году совершить турне по Канаде. Уверена, что уроки мастерства заокеанским спортсменам могла бы преподать любая ведущая наша клубная команда. Но американцы решили: учиться, так непременно у самых сильных, – и оговорили участие в товарищеских и показательных матчах мужской и женской сборных СССР.

Две недели колесили мы по Канаде, и все это время вместе с нами путешествовали спортсмены США и Канады. По утрам они наблюдали за нашими тренировками, вечерами же пытались состязаться с нами в мастерстве. Говорю «пытались», потому что удавалось в то время североамериканцам немногое, и нам частенько приходилось проводить двусторонние игры, выходя на площадку в одной команде с канадскими спортсменами.

И знаете, это производило сильное впечатление на публику. А зрителей местные крытые залы собирали, как говорится, по макушку. Притерлись, вероятно, фразы о том внимании, какое мы – советские люди – ощущаем к себе за рубежом. Нас тормошили, забрасывали вопросами, останавливали на улицах, приглашали домой. Для канадцев мы были людьми из другого, судя по вопросам, неведомого им мира, и я уверена: как ни коротки были наши встречи с жителями Канады, правдивой информации о нашей стране канадцы в это время получили немало.

Какой же в конечном итоге оказалась спортивная сторона этого турне? Тогда мы, конечно же, выиграли все матчи. Но, полагаю, еще больше выиграли американцы, уловившие, кажется, вкус чем-то похожей на мушкетерские выпады игры.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.