Герб Златоуста – сталеразливочный ковш, над которым парит крылатый конь. Здесь открыли тайну русского булата. Заложили краеугольные камни качественной металлургии.

Сегодня златоустовская сталь ударно работает во всех отраслях народного хозяйства. Около четырех тысяч заказчиков у златоустовских металлургов.

Вот почему важно, чтобы традиции новаторства, творчества развивались, чтобы эстафета рабочего мастерства была в надежных руках, чтобы народнохозяйственные заказы выполнялись в срок и с наименьшими затратами. Об этом и беседуют молодые сталевары Златоустовского металлургического завода Олег Арсентьев и Вячеслав Неволин. Они давнишние друзья и соперники, работают на одном агрегате. Когда-то Вячеслав был первым подручным у Олега. Сейчас оба они мастера огненных плавок. Олег Арсентьев награжден двумя орденами Трудовой Славы, а Вячеслав Неволин – орденом Трудового Красного Знамени, он лауреат премии Ленинского комсомола.

О. АРСЕНТЬЕВ. Вспомним, Слава, историю нашего города. Великий русский ученый Павел Петрович Аносов открыл тайну русского булата. Потом она была утеряна. Странно звучит, не правда ли?

На нашем заводе – добрая половина сортамента страны. Десятки марок стали варим мы с тобой. Причем что ни марка, то полтаблицы Менделеева. Попробуй-ка забыть внести хоть одну добавку... А тогда утратили секрет – и все тут. Что было бы с человечеством, если бы вот так же потеряли порох, колесо...

В. НЕВОЛИН. Человечество изобрело бы новый порох. И не хуже прежнего. Кстати, русский булат открыли вторично. На нашем же заводе примерно четверть века назад. На булатном клинке были, как и положено, характерные узоры. Это сталь особой прочности. И гнулся металл изумительно.

Может, я ошибаюсь, но открыт заново булат, пожалуй, из спортивного интереса. Конечно, качествами обладает он замечательными, ничего не скажешь. Но сегодня мы с тобою варим марки такой стали, которой знаменитый булат и в подметки не годится. Это очень дорогой металл. Отсюда следует простой вывод: оплошности в нашей работе допускать нельзя. Брак равносилен тому, что ты залез государству в карман. Наша профессия самая что ни на есть мужская. В нашем цехе уникальные агрегаты, печи современной металлургической технологии: Наверное, поэтому нас в шутку называют металлургами в белых халатах.

О. АРСЕНТЬЕВ. Ну, до белых халатов, допустим, еще далеко. Но профессия металлурга действительно мужская: она требует и теоретических знаний и физической силы. В ней целый «букет» специальностей: нужно знать тонкости химических превращений, быть на «ты» со сложнейшим оборудованием, разбираться в электротехнике, обладать навыками организации производства, быть, наконец, коммуникабельным, то есть иметь понятие о рабочей психологии. Как депутату горсовета, как шефу-наставнику мне часто приходится выступать перед молодежью. Обязательный вопрос: с чего начинается настоящий рабочий? И я всегда затрудняюсь ответить, ведь у каждого рабочая судьба складывается по-своему.

Как металлург я, к примеру, начинался на канаве. Первейшим моим орудием труда была... метла. Да-да, самая что ни на есть обыкновенная метла. Мой первый мастер Круглое, казалось, и не собирался использовать меня по назначению. «Там прибери, здесь подмети!» – вот его ценные директивы. Я не спорил. Всерьез считал, что порядок на пролете начинается с элементарной чистоты. И сейчас так считаю. И подметал на совесть. Позже мне доверили собирать сифоны. И тут я был верен своему правилу: если уж делать, то безупречно. Мне и в голову не приходило брезговать «грязной» работой. Ведь и ее кто-то должен выполнять! А сам себе я говорил: конечно, метла не главный инструмент в сталеварении, но ты смотри чуть дальше метлы. И я спрашивал, наблюдал, охотно выполнял любое поручение. Недаром говорят: минутный стыд спросить, вечный стыд не знать. Я хотел знать! И как-то само собою получилось, что меня назначили подручным. Пригодились наблюдения, крохи знаний, старание. Очень я благодарен сталевару Александру Зубову. Душевный такой, терпеливый. Строг, но справедлив. И что меня особенно подкупало – даже в самые драматические минуты не унижал достоинства подчиненных. Иной ведь, чего греха таить, и не кричит вроде, но квалифицированно давит тебя сталеварским интеллектом. Щенком, ничтожеством себя чувствуешь.

А между прочим, технологические нюансы в нашем деле не самоцель. Да, некоторые марки стали очень ответственные, денежные, как мы говорим. Но дороже всего сплав иного рода – товарищество, рабочая солидарность. Воспитать настоящего рабочего – это значит, говоря нашим сталеварским языком, попасть в заданный химанализ.

Ушли в историю те времена, когда цеховой план «делали» герои-одиночки, то есть лучшие хозяева печей. Тогда не очень задавались вопросом: какой ценой ты одолел задание? Порою закрывали глаза на то, что план выполнялся за счет соседа. У иного такого передовика браку наворочена уйма, зато дополнительного металла больше всех. Все почести ему: новатор! Сейчас такие «номера» не пройдут. Не умеешь считать затраты – научат, не хочешь – заставят. Первейший долг сталевара – научить своих подручных бережливости, воспитать чувство хозяина на производстве.

В. НЕВОЛИН. Мы часто говорим: коллектив воспитывает каждого из нас, руководитель должен воспитывать молодых рабочих. Но ведь смотря кто как понимает это. Не следует превращать производство в детский сад. На завод мы приходим прежде всего работать, то есть выполнять свои профессиональные функции, а не воспитывать друг друга. И если уж на то пошло, то здесь, на производстве, каждого из нас воспитывает все: и организация производства, и планирование, и личная дисциплина, и расторопность смежников... Рабочий – это «клеточка» сложного и очень мобильного хозяйственного механизма. «Клеточка», которая сотнями видимых и невидимых связей соединена с остальными такими же «клеточками».

Но во всем этом комплексе взаимосвязей я особо выделил бы один очень важный, на мой взгляд, элемент, который бы так определил: нравственный уровень деловых отношений. Его воспитательное воздействие гораздо сильнее, чем иные «разносы» и нотации. Расскажу один случай.

Шла обычная смена. Первый подручный стал забрасывать в печь ферромолибден и обронил в шлаковник несколько увесистых кусков. Что же, с кем не бывает. Стало мне интересно: как же поступит подручный? А он ничуть не расстроился. Засобирался за новой порцией ферромолибдена. «Много уронил?» – спрашиваю парня. «Да пустяки, – отвечает беззаботно он. – Килограммов восемь». «Нет, это не пустяки, – говорю ему спокойно. – Килограмм ферромолибдена стоит восемь рублей. Значит, ты обронил свыше 60 рублей. Между прочим, столько же стоит приличная куртка. Если бы ты обронил в речку новую куртку, небось сломя голову бросился бы за нею?»

Вскрыли мы приямок, куски достали и закинули их в печь. Подобных случаев в нашей практике не так уж мало. По неопытности, по нерасторопности молодой рабочий невольно может нанести ущерб родному заводу, а значит, и государству. Если вовремя не остановить парня, не растолковать, то ему и в голову не придет, что он транжира. Надо, очень надо, чтобы именно в такую минуту на плечо парня легла строгая рука наставника. Если не я, то кто же преподнесет ему урок бережливости?

А бережливость – это категория не только хозяйственная, производственная. Это еще и нравственная категория! Важно, чтобы новичок как можно быстрее понял, что на завод пришел он не в бирюльки играть, а трудиться. Сталь варить. Что ему доверили прогрессивное оборудование, шихту, дорогостоящие добавки. Ведь каждый кусок легирующих добавок везли к нам издалека. Где-то на других предприятиях тот же ферромолибден добывали, плавили, доводили до кондиции. И, конечно же, не для того, чтобы здесь, у чрева печи, ронять его в шлаковник.

О. АРСЕНТЬЕВ. Спору нет, воспитывать новичков надо. Вопрос в том: как? Иной наставник пускает в ход крепкое словцо, другой, напротив, «жалеет» своих подручных, любую операцию норовит выполнить сам. От такой «жалости» мало толку. Наверное, лучше всего воспитывать собственным примером. И требовать нужно строго, но не в обидной для самолюбия форме. И тогда на справедливое замечание никто обижаться не станет.

Во втором электросталеплавильном цехе, по соседству с нами, на десятой печи имени газеты «Правда» работает орденоносец, делегат XXVI съезда КПСС Марк Николаевич Буриков. Кстати, именно его коллектив первым на нашем заводе еще лет двадцать назад перешел на работу по единому наряду. Так вот. Помнится, в свое время на Бурикова тоже кое-кто обижался. Мол, слишком суров, не прощает ни одной промашки. Обижался и его подручный Борис Баньщиков, Но вскоре Борис понял, что Марк Николаевич всегда был вдвойне строг к себе. На работе выкладывался, не экономил сил. А это лучше всякой агитации. Такой человек имеет право потребовать и с других. Не нами подмечено: кто не научился подчиняться, тот вряд ли научится правильно требовать с других. Борис многое перенял от прославленного сталевара. Сейчас он известный в Златоусте мастер огненных плавок. За отличную работу Министерство черной металлургии премировало его легковой автомашиной. Такой чести никто еще из металлургов нашего города не удостаивался.

Можно привести еще немало аналогичных примеров, которые убеждают, что каждый урок бережливости, настоящей хозяйственности – это урок нравственности. И очень важно, чтобы старший наставник учил начинающего рабочего не только «крутить рукоятки», но и рабочей морали, чтобы порядочность просвечивалась в каждом поступке. Мы порою жалуемся: мол, с одной стороны, сплошь и рядом – акселераты, а с другой – уж очень эти самые акселераты в гражданственном отношении зеленые. Чтобы парень быстрее втягивался в серьезные дела, над ним нужно заботливо шефствовать. Тогда молодость, грамотность обернутся творческой инициативой, активной жизненной позицией.

В. НЕВОЛИН. О творческой инициативе мы часто говорить горазды. А когда всмотришься в иную инициативу – оказывается, это обычный, самый заурядный поступок. Скажем, некто стал выключать на обед свой станок. И мы спешим восторгаться: ах, как это здорово! И таких, с позволения сказать, инициатив поразвелось у нас немало.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.