Поединок

Все дело в том, как фехтовальщик относится к рапире – оружие ли это для него, или инструмент. И тому и другому была присуща высокая техника, но Жданович больше исполнял, чем дрался, а Свешников больше дрался, чем исполнял. Кто органично соединит в себе эти два начала? Кто будет драться, играя?

Кажется, саратовец Юрий Сисикин был к этому ближе других. Но его место давно уже свободно. При упоминании одной только его фамилии любой тренер мечтательно вздохнет. Спортивная биография Сисикина для нас вдвойне поучительна. Будучи одним из лучших в мире мастеров клинка, он ни разу не стал в личном зачете не только чемпионом мира, но, кажется, даже чемпионом страны. Ему были присущи и дерзость и артистизм, в сочетании этих двух начал и была следующая ступень фехтования.

Но в благородном сисикинском равновесии между боем и непринужденной игрой уже заложен упадок. Такой гармонии трудно удержаться на грешной земле, она тяготеет к декадансу. Потому в энергичной манере Свешникова было больше будущности, больше молодого напора и вызова. Свешников, пожалуй, за всю историю нашего фехтования один вел настоящий «русский бой», не изменив ему ни на мгновение. Он был естествен, искренен, дерзок, лишен напрочь даже намека на манерность. Герман, как никто другой в мире, расширил регистр оружия. Он колол со всех позиций, в любой момент и всегда раскрывшись, всегда давая противнику себя колоть, сгребая «горбушей» (обобщающим приемом) все попытки опередить себя, и, к досаде и удивлению соперника и к восторгу зрителя, разил в самое неожиданное место. В этом было много удали и улыбки. Мне всегда это напоминало эпизод из фильма «Александр Невский», когда из-под груды тел в жестокой сече вдруг вылезает Васька Буслаев, а у самого рот до ушей. В детстве этот эпизод вызывал у меня, помню, восторг, близкий к экстазу, от радости встречи с чем-то неистребимо жизнеутверждающим... Я не могу подобрать слов.

Однако мы тогда вновь переусердствовали. «Новаторы» действительно разрушили закостеневшие догмы, но в упоении победой те, что шли за ними, забыли: «классика» охраняла не только свои догмы, но и древний канон красоты. Нам в то время не было дела до прошлого, так же как теперь часто нет дела до ветеранов, с которыми мы легко расстаемся, лишая спорт благородной зрелости. Мы спешим, не осмысливая свой собственный путь. Победа любой ценой привела к сужению цели, к прямолинейности, к натасканности.

Лучшей иллюстрацией этого наступившего топтания на месте в буквальном и переносном смысле были бои на Олимпийских играх в Мюнхене. Противники, запрограммированные на укол, делали до двадцати обоюдных атак подряд. Двадцать! Благородное искусство холодного оружия было доведено до абсурдного зрелища, которое может вызвать лишь сострадание к его участникам. Некоторые специалисты стали даже поговаривать о смерти этого вида фехтования. Международная федерация в пожарном порядке ввела новые правила, ограничивающие обоюдные атаки. Говорят, помогло. Но надолго ли?

В любом явлении, когда средства приносятся в жертву цели, вместо высшей целесообразности начинает доминировать заурядная утилитарность, ибо здесь выпадает категория красоты. Красота как бы мстит за себя. Вспомним, как быстро поняли канадцы, что стремление забить шайбу любой ценой, даже ценой грязной игры, обкрадывает их же самих, и стали перенимать опыт нашей школы высокой игры. Отваги им было не занимать, и здравый смысл не подвел – они поняли, что красота (если хотите, культура) выгодна. Именно выгодна. Постичь это труднее всего. Жажда немедленного успеха, выгоды сейчас, сегодня близка к потребительству и легче достижима. Это и есть жадность, а последняя, как известно, близорука.

Что касается нас, то и нам не мешает перенять у канадцев их боевую беспощадность к себе и противнику, по справедливому замечанию тренера А. В. Тарасова.

Наша школа фехтования должна остаться верной тем идеалам, которые в свое время выдвинули ее в лидеры. Почему именно мы должны первые подумать о судьбе фехтования? Потому что наша школа самая сильная в мире, а этот высокий ранг требует такой же ответственности, а еще потому, что неудовлетворенность – залог развития и враг рутины.

Выгода, хитрость и злость во всех обличьях бесконечно далеки от красоты и ясности. Укол исподтишка чужд самому духу нашего характера.

Подведем итог. У бойца всегда два соперника. С одним он сходится лицом к лицу. Другой противник не значится ни в одном судейском протоколе. Второй – это он сам. Победа над первым соперником тяготеет к понятию «что». Это дело отваги. Мы вынесли это слово в девиз клуба. Победа над собой сродни категории «как», и это дело его чести. Это слово тоже фигурирует в девизе клуба. Облик любого спортсмена, как и школы, его воспитавшей, формируют эти два понятия. Гармоническое слияние этих двух начал превращает победу в триумф.

Возвращаясь с турниров к себе в школу, мы радовались каждой победе, пусть даже самой маленькой, самой заурядной. Мы знали, что много рядовых побед могут родить ту, которую про себя называем великолепной. Если мы не очень преуспели в этом, на то свои причины, и одна из них в том, что мы слишком часто были одиноки в своем желании среди шквала «давай, давай». Но, вглядываясь в лица своих юных бойцов, мы всегда искали среди них будущих Свешниковых и Ждановичей. И не теряли надежду. Если они родятся в другой школе, мы будем радоваться так же, как если бы это было свершением нашей собственной мечты, ибо это пойдет на пользу всем нам.

А более всего на свете мы боялись. как бы нами не завладело искушение делить детей на «перспективных» и «бесперспективных», как отделяют зерна от плевел.

Лелея каждую победу, мы оберегали «бесперспективных», ибо отсутствие громких спортивных побед они с лихвой компенсировали своей преданностью фехтованию. Это они выпускают «молнии» победных реляций, спорят в диспутах, готовят турниры, приносят книги, аплодируют, переживают и трудятся. Они культурная и заинтересованная публика наших трибун. Это общественники сегодня и подвижники спорта завтра, а «...подвижники нужны, как солнце. Составляя самый поэтический и жизнерадостный элемент общества, они возбуждают, утешают и облагораживают...

Если положительные типы, создаваемые литературою, составляют ценный воспитательный материал, то те же самые типы, даваемые самой жизнью, стоят вне всякой цены» (А. П. Чехов).

Если хорошая школа – это «детская республика», то что это за республика, если она состоит из одних воинов? Республике нужны, помимо прекрасных бойцов, такие же поэты, художники и труженики. Не в этих ли «бесперспективных» наша завтрашняя перспектива?

Продолжение следует.

Карем Раш родися в курдском селе Акко в Армении. Вырос и окончил русскую школу в поселке Лагодехи в Кахетии, укподножия Большого Кавказа. Не питая склонности к кабинетной науке, он через пять лет обучения иранистике на восточном факультете круто меняет жизнь, заканчивает почти экстерном факультет журналистики Ленинградского университета и по распределению едет в 1963 году в Новосибирск. Став журналистом по проблемам науки, он объездил все «редуты» молодой сибирской Академии.

Однако привязанность к детям оказалась сильнее даже музы странствий. Еще в Ленинграде студентом он работает воспитателем в детском доме и два летних сезона проводит в качестве начальника летнего лагеря у детдомовцев. Повесть об этой поре «Лето на перешейке» вышла в журнале «Москва» (№6) в 1982 году. Это был литературный дебют К. Раша. Сейчас он завершает сборник «воинских повестей» под названием «Сибиряки против СС, или Противление злу силой», а в издательстве «Советская Россия» выходит его книга «Приглашение к бою».

В 1967 году К. Раш в Академгородке под Новосибирском основал вместе с молодыми учеными мушкетерский клуб «Виктория». Новаторская программа клуба предусматривала, помимо фехтования, уроки французского языка, занятия по истории отечественного оружия, музыке, поэзии, беседы по этике. Внутренней жизнью «Виктории» руководит юный «Круг капитанов». Регулирует жизнь «детской республики» кодекс чести. Клуб приобрел с годами трехступенчатую возрастную структуру. Праздничный настрой, романтические ритуалы, символика и традиции вызывают широкий интерес общественности к программе клуба. По типу «Виктории» созданы спортивные клубы в других городах. «Виктория» открывала первенство мира по фехтованию в Минске в 1970 году, участвовала в прологе открытия XV съезда ВЛКСМ. Документальный фильм о клубе по сценарию К.Раша получил Гран при в Картина д’Ампеццо.

«Виктория» и сейчас не потеряла притягательности для ребят не только Академгородка, но и ближайших деревень и рабочих поселков. В этом «учитель фехтования», бессменный президент «Виктории» Карем Раш смог снова убедиться, когда по командировке «Смены» побывал недавно в Новосибирске и встретился с новым поколением юных воспитанников клуба.