Бумажный змей устремился в высь поднебесную, в пронзительную синеву. По раздольной деревенской улице прямо к горизонту бежал мальчишка. В ту же сторону плыли белесые стружки облаков, и казалось, что гряда облаков и улица смыкаются где-то там, за горизонтом. Взлохмаченные шапки вековых деревьев на переднем плане заняли собой полнеба, и, вероятно, по этой причине солнце на холсте не уместилось, но золотистый отраженный свет нашел свое место и на головах скворечен, и на выгоревших крышах домов, и просто на пригорках. Мальчишка бежал, а змей парил над ним в манящей синеве...

Именно таким движением, пронзительной чистотой красок, игрой тонов и полутонов, – и все это нераздельно, в извечном круговороте природы и бытия, – пронизана работа заслуженного художника РСФСР Валентина Попкова «Улица моего детства».

Родился Валентин Попков в селе Новая Корьга Мордовской АССР. Детство художника пришлось на суровые военные и послевоенные годы, и поэтому не случайно рядом с «Улицей моего детства» встает целая серия работ «Военные годы». Вот две из них.

Первая – «Тревожное утро».

Перед нами невеликие домишки, невесть зачем скрепленные какой-то причудливой балкой-аркой. В окне одного дома слабо светится лампа, дверь в дом полураскрыта, из трубы тянется легкий дымок, окно же другого дома зияет своей пустотой. И над всем этим опустевшим миром возвышается словно онемевший от горя репродуктор, из которого как будто и рассеивается этот тревожный свет, заполнивший весь горизонт...

– Я был совсем маленьким, – говорит Попков, – шла война, и мне представлялось, что война начинается там, где кончается горизонт...

Вторая работа так и называется – «Военные годы».

Мы видим мужиков и молодых парней, уходящих на фронт, на Великую Отечественную, а за их спинами – баб и пацанов, в наследство которым остались тяжелые махины тракторов. И мы видим все тот же репродуктор и все тот же мрачно озаренный горизонт, а на самом горизонте – дерево, а над ним – растревоженную тучу птиц.

Две эти работы различны по своему замыслу, различны они и по композиционному построению, но их объединяет тревожная наполненность красок, свинцовый колорит...

Сейчас Валентин Попков живет в городе Саранске, но тема деревни, современной деревни – главная в его творчестве.

– Жителям больших городов порою сельская жизнь представляется более упрощенной, что ли, – говорит Попков, – а на самом деле она сложнее, гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд.

И художник собирается в дорогу, берет кисти, краски и карандаши и едет куда-нибудь в Дьяково, что в Горьковской области, а путь

туда не близкий: сначала поездом до Горького, а от Горького автобусом до Вачи, а от Вачи через Алтунино шесть километров пешком... И придет, бывало, среди ночи, но и это не беда: можно постучаться в любую дверь – его здесь все знают, он здесь свой житель. К каждому зайдет, с каждым переговорит, с кем чай попьет, с кем о житье-бытье потолкует, и на свадьбу заглянет, а то и сено пойдет косить...

А потом, глядишь, появилась на холсте «Пора сенокосная» – радостно-приподнятый день, звенящие косы в руках и стога, стога – эолотисто-рыжие тона перемешались с палевыми...

А «Сельская свадьба» написана еще раньше: торжественно одетые по такому случаю жених и невеста только еще идут в дом, а на улицах уже лихо отплясывают под гармошку – свадьба для всей деревни праздник...

А вот работа – «Праздник. Агитпоезд в мордовской деревне». Здесь и концерт художественной самодеятельности, и торговля книжными новинками, и игры – все смешалось в веселой круговерти. Веселится и стар и млад – поистине праздник, народный праздник.

Художник Валентин Попков не ставит своей целью удивить нас необычностью формы или смысловыми эффектами; работает он в традиционной манере – манере, которая как бы напоминает неторопливый доверительный разговор, где обстоятельность описания распространяется и на детали. Причем многие «неживые» детали точно оживают под рукой художника: достаточно вспомнить и репродуктор времен войны, и доживающие свой век колодцы, и полураскрытые двери, и взбудораженные деревья, и грачиные гнезда...

Иногда художник заставляет нас, как в «Весне Ивана Герасимовича», посмотреть на свою деревню как бы с высоты огромного дерева. И от этого деревня, и земля, и человек на ней – ну не удивительная ли закономерность! – становятся еще лучше видны...

И еще: во многих работах художника Валентина Попкова присутствуют дороги, которые, как «обнаженные нервы земли», расползаются куда-то к горизонту. Если долго будешь вглядываться, то наверняка покажется, что все эти дороги где-то пересекутся. Возможно, у тихой- деревушки, за дальним косогором...

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.