Трудный хлеб рационализатора

Технические подробности могут показаться скучноватыми и малопонятными, поэтому скажу сразу о результате: Баркан начисто переделал конструкцию и придумал другой способ изготовления вакуумного крана. Причем такой простой, что на заводе многие чесали затылки: «Мать честная, почему такая идея не пришла в голову мне? Ведь это же как дважды два...» Скажете, кран – пустяк? Но, во-первых, доярки с ним хлопот не знают. Во-вторых, экономический эффект – 400 тысяч рублей в год! Новинка заинтересовала фирму «Импульс» из ГДР – просят поставлять им больше сорока тысяч штук ежегодно.

Однажды Альберт Баркан и его друг и соавтор по многим изобретениям Янис Ваверс сделали простой и надежный счетчик молока. Понадобилось, однако, девять лет, чтобы новшество, признанное изобретением, получило «прописку» на родном предприятии. Загвоздка оказалась, как ни странно, в том, что новый счетчик был в четыре раза дешевле прежнего. А это свыше двух миллионов рублей годовой экономии! Для государства. Но заводу-то и Минживмашу как быть? Сокращать стоимость доильных установок и на два миллиона снижать план выпуска продукции? Вот во что уперлась проблема. И стояла до появления фельетона в одной из газет, после которого виновников наказали, дело сдвинулось... Не забудем, однако, что за девять тягучих лет государство могло получить, но – увы! – не получило дополнительно 18 миллионов рублей экономии. Сколько же это квартир или, к примеру, детских садов! Из тринадцати баркановских изобретений его родной завод доильных установок использует пока только четыре, а из 224 рацпредложений – чуть больше пятидесяти. А у него между тем накопилось немало новых интересных предложений.

Кто хочет, тот делает, кто не хочет – ищет причины. Их на заводе пруд пруди, искать не надо: сами валятся под ноги. Придумал, скажем, смело мыслящий человек какое-то солидное новшество. Чертежи чертежами, но надо бы сделать и образец. А где и как? Нет на предприятии даже закуточка для изготовления образцов и проведения экспериментов. Тогда, быть может, поклониться службам вспомогательного производства? Поклониться-то можно, спина не переломится. Но нет у этих служб никаких лимитов на проведение экспериментальной работы.

Людей незакаленных, особенно молодых, все эти трудности отпугивают, редеют ряды новаторов. Сейчас в более чем двухтысячном заводском коллективе их осталось восемьдесят человек. Четыре года назад было сто сорок. Особенно грустным с точки зрения перспективы представляется то, что рабочая молодежь не рвется в изобретатели и рационализаторы. Пятьсот молодых производственников трудятся на предприятии – техническим творчеством занимаются... восемнадцать.

Альберт Баркан от трудностей в сторону не бежит. Не тот характер. Если уж он оседлал какую-то крылатую мысль, то будет пробиваться с ней через все грозовые тучи, препятствия и рогатки. Но то – Баркан. А другим надо помогать.

За плечами Баркана всего лишь вечерняя средняя школа. Техническое творчество настолько его засосало, что не удалось выкроить времени на институт. Между прочим, даже не заметил, как бросил курить. Обнаружил как-то в ящике рабочего стола распечатанную пачку сигарет и удивился: откуда она тут, я же вроде некурящий...

Человек, стало быть, сам себя делает человеком. Прежде всего. Если он не захочет и не будет развивать свои способности, то. приставь к нему хоть целую армию докторов и кандидатов наук, результат предсказать нетрудно. Разве мало мы встречали дипломированных специалистов, от которых толку на грош?

Баркана перетянули на завод друзья по вечерней школе. Начинал учеником слесаря, а через несколько лет был назначен начальником конструкторского бюро технологической оснастки.

Бюро на заводе иногда называют интеллектуальной кузницей кадров Сотрудников здесь десять человек. Время от времени кто-то куда-то отсюда уходит. Но Баркан всегда имеет «резерв на выдвижение». Он заранее очень внимательно присматривается к студентам-заочникам, особенно к слесарям-инструментальщикам, ищет в цехах наиболее «головастых», а потом зовет их в КБ попробовать силы. Работает вместе с молодыми, подсказывает темы для самостоятельной творческой инициативы. Дерзай, выдумывай, пробуй!

Это Баркан внушает каждому, кто становится к кульману. А его энергия на молодых действует, как попутный ветер в паруса. Вот, например, в инструментальном цехе он приметил слесаря по ремонту пресс-форм Роберта Скределя. Походил вокруг него какое-то время, пригляделся. Есть разные категории работников. Одни относятся к делу формально, не особенно вникая в его содержание. Ему сказали – он пошел и сразу делает. Про таких здесь говорят: «В кубики играют». «Настрогают» впопыхах этих «кубиков», начинают «складывать» – не получается. Шум – чуть не на всю Вселенную. Кто виноват? Конечно, тот, кто дал им «неправильные» чертежи или «неправильные» заготовки. Причин сотни. Другие же, получив задание, сперва начинают думать, как его выполнить наилучшим образом. Придут и в конструкторское бюро, если им что-то неясно.

Слесарь Роберт Скредель оказался из числа думающих. К тому же учился в политехническом институте.

Для начала Баркан дал ему задание усовершенствовать пресс-формы.

Первая попытка у Роберта была несмелая и половинчатая. Баркан ее забраковал, но так, чтобы у парня не опустились руки:

– Мысль верная, однако копни поглубже. Чувствую, что там тебя ожидает сундук с сокровищами...

Немало Скредель заточил карандашей и потратил времени, пока докопался до «сундука с сокровищами». Но зато и успех получился немалый: созданная им принципиально новая конструкция литьевых форм для переработки пластмасс получила статус изобретения.

Путь к вершинам – большим или малым – никому не заказан. Надо только найти себя в деле, которому служишь, и в поисках своей высоты поднять голову, а не держать ее все время «клювом» вниз, как та курица-наседка, которая учила своих цыплят: «Мир делится на то, что едят, и на то, что не едят». Такая позиция не побуждает к дерзанию и отваге, не требует пространственного воображения и могучего интеллекта, позволяет жить спокойно, не вникая ни в чьи заботы, радости и огорчения, кроме своих собственных. «Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет» – сей «гимн» для собственного утешения могли придумать только слабаки и ленивцы. А вот «лучше гор могут быть только горы» – это ведь не только об альпинистах. Альберт и его молодые соратники предпочитают «горы»…

Однажды Баркан совершенно случайно познакомился и разговорился с грустным парнем. Тот ему чем-то приглянулся.

– С ним происходило примерно то же самое, что и со мной когда-то, – вспоминает об этом Альберт. – До того, как попасть на завод, я ведь обскакал целый десяток предприятий: был грузчиком, лесорубом, плотником, водителем, краснодеревщиком – и нигде не мог душою зацепиться. Этот парень к моменту нашего знакомства в очередной раз тоже стоял, как витязь на распутье. Я привел его на завод, поводил по цехам и посоветовал закрепиться в механическом. Поговорил тут с одним толковым токарем, попросил взять шефство. Ну и сам, конечно, наведывался к «крестнику».

Оказалось, это именно то, что и было нужно Янису Цауне. Сейчас он считается на заводе токарем экстра-класса, одним из активнейших рационализаторов. Баркан был бы не Барканом, если бы не добился этого. Вместе с производственным авторитетом пришло к парню и общественное признание: он избран депутатом горсовета и в этом качестве известен как достойный представитель заводского коллектива. А началось-то ведь со случайной встречи...

Философы, впрочем, утверждают, что случайности – это пересечение необходимостей. Хорошо, когда в центре таких пересечений находятся люди, подобные Альберту Баркану.