Скатерть на траве

– На Панфиловской, дом четыре... Квартиру не помню...

Синельников записал и, поглядев на понуро сидевшую девушку, предложил:

– Знаете что, я сейчас вызову вашу тетю, и в морг вы пойдете вместе. Так, наверно, будет лучше?

– Наверно, – согласилась она с полным безразличием.

Синельников положил бумаги в сейф, запер его.

– Вы посидите тут минут пять, я быстро все организую.

Захватив лист, на котором был записан составленный им вопросник для судебно-медицинской экспертизы, Синельников вышел в коридор и увидел Лунькову и Короткова. Они стояли у стены шага на три друг от друга и, видно, о чем-то разговаривали – о чем-то неприятном, судя по выражению лиц, – но при его появлении умолкли.

Оба с ним вежливо поздоровались, а он попросил подождать минут десять.

Вернулся Синельников раньше и опять попросил Лунькову и Короткова подождать еще немного.

Елена сидела в той же позе, как он ее оставил.

– За Евдокией Антоновной послали машину, – сказал Синельников и, помолчав, осторожно спросил: – Можно мне задать вам только один вопрос, Елена Александровна?

– Пожалуйста.

– У отца не было каких-нибудь неприятностей? Он тут же выругал себя за бессердечность, потому

что считал бессердечным в такие вот моменты спрашивать человека о вещах, касающихся криминальных дел (а в том, что здесь явный криминал, он уже не сомневался).

– Не знаю, – по-прежнему бесстрастно отвечала она. – В последнее время пил не в меру. С какими-то сопливыми девчонками гулял.

– Не будем об этом, извините, – сказал он.

– Простите... – Она замялась на мгновение и спросила: – Могу его взять?.. Его тело...

– Разумеется. Завтра утром.

Главный свой вопрос к Елене Перфильевой – о чем говорила она со Славой, когда он приезжал к ней ночью на пятнадцать минут, – Синельников считал еще более несвоевременным. Он был очень рад, что его догадки насчет кощунственной игры Елены в незнание оказались неверными. Скорей всего Короткое не сказал Елене, что ее отец утонул.

...Привезли Евдокию Антоновну Степанову. Это была женщина лет сорока пяти, полная, с добрым, даже каким-то простоватым выражением лица. Синельников обратил внимание, что поздоровалась она со своей племянницей довольно сухо, не по-родственному. Но ему было пока не до оттенков. Он отправил тетю и племянницу в морг и пригласил из коридора Марию Лунькову. Он не видел, какими взглядами обменялись Короткое и Елена Перфильева.