Главная задача советской литературы состоит в том, чтобы во всю сипу показать нашего советского человека, его новую мораль, его духовное богатство, его величайшую идейность и даже просто его организаторские преимущества перед людьми старого мира.

Именно изображение человека нового, социалистического общества и отличает советскую литературу от всякой иной.

Нам нет надобности изображать какого-то выдуманного человека. Наш сегодняшний реальный герой несет в себе многие черты человека будущего. Поэтому, изображая передового советского человека, показывая его в развитии, во всем многообразии его лучших качеств, мы с максимальной полнотой раскрываем и его истинную человеческую сущность.

Когда мы ставим перед собой задачу определить пути развития нашей литературы, очень важно остановиться на том, что мы наследуем. Предшественники советской литературы – это великие классики России, великие гуманисты Пушкин, Некрасов, Толстой, Чехов, Горький... Потому что в центре внимания классики, и прежде всего русской классики, всегда стоял человек.

Старый классический реализм, как русский, так и западноевропейский, Алексей Максимович Горький определил как критический, то есть такой реализм, острие которого было направлено главным образом на критику капиталистического, эксплуататорского строя во имя интересов народа. Но русская литература, прославившаяся своим критическим реализмом, была одновременно и романтической. Это объясняется тем, что ее всегда оплодотворяло освободительное движение народа с его поисками Счастья и справедливости.

Русскому классическому реализму были присущи традиции изображения положительного, но беда состояла в том, что и наш русский классический реализм не увидел героя там, где он был в реальной действительности.

Собственно, Горький первый показал революционера. Горький первый из классиков России сумел изобразить положительного героя, именно того, который и был самым передовым и действенным началом в истории. Именно поэтому Горький стоит на рубеже между литературой классической и литературой социалистического реализма. Он своей сильной рукой как бы принял от старого гуманизма его знания и передал их нам в руки. И мы развиваем этот гуманизм на новой основе, тоже заложенной Горьким. Мы изображаем нашего нового человека – творца истории, созидателя и своей жизни и своего государства, носителя величайших в истории человечества освободительных идей.

У нас, советских писателей, есть величайшее преимущество по сравнению с великими классиками: в нашей реальной действительности есть положительный герой, которого не было и не могло быть раньше. Поэтому все лучшее, что создала советская литература, отличается прежде всего положительным началом. Поэтому и живут такие произведения, как «Чапаев» Фурманова, «Железный поток» Серафимовича, «Хождение по мукам» Толстого, «Как закалялась сталь» Островского.

Я должен сказать, что наша литература является новаторской литературой. Возьмите, например, «Клима Самгина» Горького. Это необыкновенная вещь по своей художественной структуре. Посмотрите, как необычно по форме произведение Толстого «Хождение по мукам», как оригинально построение поэмы Твардовского «Василий Теркин». Есть наивные люди, которые думают, что это какая-то стихийная форма. Ничего подобного. Это именно та форма, которая была необходима Твардовскому, и он сделал ее исключительно искусно...

Можно назвать немало новаторских вещей и в области нашей драматургии...

Таким образом, не нужно прибедняться. Нужно помнить, что наша советская литература – новаторская литература. Ее новое содержание рождало и рождает новые многообразные формы.

...Нашей литературе, всем нам необходимо как можно более тесно быть связанными с современностью.

Надо прямо сказать, что, если бы нам удалось наших писателей, от самых молодых до самых крупных, повернуть лицом к нашим предприятиям, к нашей колхозной деревне, к рабочему человеку, к нашей школе, к жизни интеллигенции, – наша литература неизмеримо шагнула бы вперед.

Когда я был молодым человеком и вступал в революционную деятельность, для меня само слово завод звучало как музыка. Когда в условиях подполья, действовавшего против колчаковских банд, я впервые попал в среду рабочей молодежи, я был взволнован самой рабочей обстановкой. Я смотрел, как ловко управляются рабочие с орудиями труда, и завидовал им. Потому что в этом есть величайшая поэзия, есть нечто величественное. Наше огромное упущение в том, что мы до сих пор не поэтизировали производство.

...Товарищи, наша литература является передовой, но это вовсе не означает еще, что все мы хорошо работаем в своей области. Каждый писатель должен постоянно совершенствоваться, чтобы сделать свое произведение лучше, еще лучше. Как говорил французский живописец Дега: «Если у тебя таланта на 100 франков, прикупи еще на 500». А это дается только трудом...

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.