– Вы меня извините, я не специалист, но мне кажется... В общем, не хватит ли следствию крутиться вокруг моей скромной персоны? Время-то идет...
Жеглов, не глядя на него, сказал равнодушно:
– Ну, почему же вашей персоны? Разбираемся... Как положено.
– Да что вы мне голову морочите?! – закричал Груздев. – Что я, не вижу, что ли – вы меня подозреваете? Чушь какая! Пистолет, патроны... окурки, глядишь, в ход пойдут. – Груздев презрительно посмотрел на меня, прикурил от своей папиросы новую, окурок раздраженно швырнул в блюдце, не попал, и тот, дымясь, упал на ковровую дорожку.
Жеглов поднял окурок, аккуратно загасил его в блюдце.
– Да вы не нервничайте, товарищ Груздев, – : сказал он мягко, почти задушевно. – Мы вас понимаем, сочувствуем, можно сказать... горю. Но и вы нас поймите – мы ведь не от себя работаем. Разберемся. Пойдем, Шарапов, я тебе указания дам, – повернулся, пошел к дверям быстрой своей, пружинящей походкой и уже на выходе попросил Груздева: – Не серчайте, Илья Сергеич, лучше помогите товарищам с вещами разобраться – все ли на месте?
Тараскин, которому Жеглов велел обойти соседей. расспросить их – не слышали ли чего, не видели ли кого, какой разговор промеж людей насчет происшествия идет, – приволок очень интересного свидетеля.
Сосед Груздевых по лестничной клетке, похожий на суслика – маленький, сутуловатый, с узкими плечиками. – рассказывал, поблескивая быстрыми черными глазками из-под косматых бровей:
– Меня, этта, жена послала ведро вынести на помойку, н-ну... Выхожу я на парадную, аккурат Илья Сергеич по лестнице идут... Встренулись мы, конечно, я с ими этта... поздоровкался, здравствуйте, говорю, Илья Сергеич, н-ну и он мне: здравствуй, мол, Федор Петрович... Было, граждане начальники, было...
– А потом что? – спросил Жеглов ласково.
– Этта... Известно, чего... Я с ведром – на черный ход. А Илья, значит, Сергеич – в парадную, на улицу.
Жеглов сощурился, оглянулся на комнату, в которой оставил Груздева, и широко расставил руки, будто собираясь всех обнять:
– Ну-ка, орлы, здесь и так повернуться негде. Давай обратно... – И соседа вежливо очень спросил: – Мы не помешаем, если к вам в квартиру вернемся? Если это удобно, конечно...
– Да господи, какой разговор, заходите, товарищи начальники, жилплощадь свободная!..
Мы прошли в комнату соседа, расселись за небольшим колченогим столом, покрытым старой клеенкой.
– Ну, вот здесь поспокойней будет, – сказал Жеглов. – Когда, вы говорите, дело-то было?
– А вчерась к вечеру... Я аккурат после ночной проспался, картошку поставил варить, а сам с ведром, как говорится...
– Мы из отдела борьбы с бандитизмом. Моя фамилия Жеглов, не слыхали? – Хозяин почтительно привстал, а Жеглов протянул ему руку через стол: – Будем знакомы.
Хозяин обеими руками схватился за широкую ладонь Жеглова, потряс ее. торопливо сообщил:
– Липатниковы мы, Липатников, значит, Федор Петрович, очень приятно...
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.
Беседуют Геннадий Ханин, первый секретарь Донецкого областного комитета комсомола Украины, член ЦК ВЛКСМ, и Анатолий Осыка, забойщик шахты «Булавинская» комбината «Орджоникидзеуголь», кавалер ордена Трудового Красного Знамени, лауреат премии Ленинского комсомола, член ЦК ВЛКСМ
4. Школьники без портфелей