И нельзя ли оставить в разных районах города несколько прорабок, бытовок, жилых вагончиков и времянок, вроде той, что так ловко смастерил в одиночку мой приятель Федя, Фил-гат Тимергазин? Оставить опять-таки не как экспонаты, а отдать под газетные киоски или сувенирные ларьки, снабдив, впрочем, пояснительными досками? Вряд ли проиграет облик города, если они хоть малость «разбавят» симпатичные, но одинаковые типовые «стекляшки».

В последнее время мы научились уважать и хранить нашу старину. А вот к истории недавней иногда до обидного равнодушны. Ломаем бараки двадцатых годов – так уж все до единого. Радуемся, когда «затягиваются раны земли» – обваливаются и зарастают землянки и окопы минувшей войны. С восторгом сносим последние улочки перестраиваемых городов и на месте их разбиваем площади и газоны... А ведь это предается забвению самое близкое, самое кровное наше прошлое...

Требуется личность

В Челнах, естественно, есть главный архитектор. Есть или будет главный художник. Есть главный санитарный врач, хоть и именуется он несколько иначе. Может, каждому новому городу, еще на стадии проекта, нужен и главный психолог? Человек, который бы думал и радел о том, чтобы город получился не только грамотным и удобным, но и любимым?

Самая трудная, но самая творческая работа для градостроителя – строить любимые города...

В Челнах прекрасный Дворец культуры. Просторный, удобный и красивый. Даже роскошный – отделан гранитом и мрамором. Подробно, описывать не буду, но, поверьте на слово, великолепный дворец!

К сожалению, впервые я попал в него во время эстрадного концерта. Группа на сцене была маленькая, но сплоченная и ровная по составу... Сначала ведущий передал славным строителям КамАЗа горячий актерский привет. Этот номер прошел неплохо. Но дальше пошли куплеты. Гражданское негодование было включено на полный накал. Ведущий клеймил грубость в торговой сети, тещу и мировой империализм. Хуже всего пришлось теще, хотя империализму тоже досталось. Не знаю, как другим, а мне очень хотелось вызвать автора. Просто на него посмотреть.

Увы, народ мы совестливый. Не смотрим в зубы не только дареному, но и купленному коню. Не можем аплодировать от удовольствия – аплодируем от неловкости. Конечно, хороший актер лучше. Но ведь и плохому как-то жить надо...

Затем выступил человек очень небольшого роста, объявленный просто по фамилии. По сценическому своему амплуа он был богатырь. От пояса вниз у богатыря шло трико, от пояса вверх – мускулы.

Он поклонился, а потом сделал вот что: взял в правую руку большой сверкающий шар и принял позу. Потом переложил шар в левую руку и принял позу. Потом прокатил шар по спине и поклонился.

Это не впечатляло, но озадачивало.

– А шар-то настоящий? – усомнился какой-то парень позади меня.

Девушка шепотом возразила:

– Конечно, вон как блестит.

– Его реквизиторша в авоське принесла, – съязвил сосед справа.

Тут снова вышел ведущий, и все тещи в зале ощетинились и напряглись.

А я отвлекся от искусства, я смотрел на зрителей и в большом, современном, удобном зале видел человек восемьдесят. Мало народу я видел в зале.

По концерту и аудитория, скажете вы.

А я отвечу: нет, этот концерт ни при чем. И куплетист-разговорник и низкорослый богатырь выступали в тот вечер впервые. А зритель не пришел. Значит, заранее ждал зрелища, ну, пусть не совсем, но приблизительно такого. Значит, уже сложилась у зала репутация.

Жалко, хороший ведь зал!

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.