...Мы сидели с Геннадием Ивановичем на ступеньках крыльца, курили, смотрели на уходящий поезд, на ребятишек, играющих в железнодорожной полосе отчуждения, на тайгу за рельсами. Чуть поодаль, обхватив голову руками, прямо на траве сидел Семен Константинович. Мы не окликали его, не беспокоили.

Я сейчас не скажу точно, когда прилетел вертолет с хирургом. Геннадий потом говорил, что с начала операции прошло всего двадцать пять минут. Зеленый стрекочущий кузнечик МИ-2 приземлился поблизости от здания разъезда. Винт еще продолжал крутиться, а из вертолета выскочили два молодых парня – немногим старше Гали и Юры – в белых халатах, побежали к нам.

– Где больная? – быстро спросил один из них. Я показал на дверь медпункта.

– Идет операция.

– Кто оперирует? – удивился врач. – Передали, что в поезде нет хирурга.

– Вот и ошибочка получилась, – сказал Геннадий Иванович. – Хирург-то есть. А вы ему помогите, помогите. У вас, поди, опыта побольше, чем у него.

Когда за ними закрылась дверь, Геннадий удовлетворенно вздохнул.

– Ну, теперь порядок. А то я, честно говоря, малость побаивался за девку. Муж-то ее прав: опыта кот наплакал.

– Что же, по-твоему, зря она взялась за операцию?

– Что ты, что ты,- – замахал рукой Геннадий. – Как можно! – И улыбнулся: – Молодец Галочка. Побольше бы таких врачей.

– Да ты погоди, – я и не заметил, как мы перешли на «ты», – операция еще не кончилась.

– А я и не тороплюсь. Только знаю: все будет хороню... – И неожиданно спросил: – А может, Пашка мой врачом будет? Черт с ней, с наследственностью!

– Сколько лет твоему Пашке?

– В ноябре шесть будет.

Что ж, подумалось мне, вполне возможно, что шестилетний Пашка будет врачом. Или все-таки строителем. Или машинистом тепловоза. Не суть важно. Важно, чтобы он был человеком – в любой профессии. Как Галя.

Позади нас хлопнула дверь, на крыльцо вышел один из прилетевших хирургов. Он стоял, щурился на солнце, стягивал с ладоней-лопат длинные резиновые перчатки. Посмотрел на Семена Константиновича, по-прежнему сидящего в стороне, крикнул:

– Эй, папаша, выше нос! Жива твоя половина. Тебя еще переживет!

Семен Константинович поднял голову, глянул, будто не понимая, потом вскочил, рванулся к двери, хирург задержал его.

– Погоди, папаша. Пока нельзя. Увидишь еще свою жену, она здесь пару деньков полежит, а там мы ее к себе заберем, в больницу.

Он обернулся к выходящей из медпункта Гале:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.