— Да ладно ты... Завтра я по буровым поеду. Может, кое-что соберу. Уж поклянчу...

Китаев знал, что поедет. Знал, что будет клянчить. И соберет, полную машину железа привезет. Конечно, это не лучшее занятие для бурового мастера. А что делать?

«Ничего, они у меня тоже попросят», — пробовал он утешить себя.

Но то было слабое утешение.

Среди ночи он встал и отправился на 45-й. Все равно не спалось. Трещала рация: база вызывала буровые, переговаривались геологи, добытчики, транспортники. «Забава-два, Заба-ва-два, ответь Забаве... Забава-пять, Забава-пять, ответь Забаве...» Забаву-три, его буровую, никто не вызывал...

Поднимался ветер. Газовый факел, полыхавший километрах в трех от буровой, заливал пространство колеблющимся светом. На снегу, там, где красноватый свет факела смешивался с желтым, падающим из окон, лежали неровные бледно-зеленые прямоугольники. Ветер дул справа. Но Китаев знал, что через двести метров ему придется повернуть, и тогда ветер будет бить прямо в лицо.

И он бил, перемешанный со снегом, крупицами льда, песком и сажей. Китаев шел, полузакрыв глаза, на ощупь, временами оступаясь в рыхлых барханах, которые уже перемели дорогу.

До 45-го было меньше двух километров. Точнее — тысяча восемьсот метров.

Только и всего.

Метрусенко работал отменно. Он гнал подъемник вверх на огромной скорости, но тормозил элеватор точно у люльки верхового; не видя, не слыша, как закрылись воротца элеватора, но чувствуя, зная это наверняка, он мчал свечу вниз, останавливая ее у самых клиньев.

— Все, — сказал Метрусенко, сел на ящик, вытянул длинные ноги и закурил. — Становись, Коля, за пульт. Не все же тебе в помбурах ходить...

Николай Сульдин, рослый красивый парень, неуверенно тронул рычаг. Вертлюг дернулся, рванулся вверх, потом застыл, не доходя нужной черты. Запрокинув голову, Сульдин следил за элеватором, рывками подавая его вперед.

— Да не смотри ты вверх, шею свернешь! Ты за витками на барабане следи. И за верхового не думай, успеет он или не успеет. Успеет! Верховой у нас кто? Валя Грешков! Это же лучший верховой в бригаде. Вообще на Самотлоре — лучший! Верно я говорю, Васильич?

Китаев усмехнулся. Метрусенко должен был еще сказать, что лучшие вахты в бригаде — его и сухоруковская. Он всегда это говорит.

Но что верно — то верно. Китаев гордился своими людьми. Бригада у него отличная. Не хуже, чем у Левина.

— Лучше! — сказал Метрусенко. — Вот так, лучше...

Сульдин быстро освоился, работал четко, красиво. Без лихости, но ладно.

— Будет из него бурильщик! Есть у него чутье. Верно я говорю, Васильич?

Опустел подсвечник, снова можно бурить. Уже за тысячу метров ушли.

— Как на флоте: свободным от вахты можно обедать.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.