— Арш!

Красиво ушла, только что здесь стояла и уже далеко внизу, на краю ослепительного, опрокинутого набок снежного поля...

Теперь к стартеру направляется третий номер. Она проходит мимо меня, и я невольно вслух: «Счастливо, Света...» Она обернулась: «Примета плохая…» Стартер что-то ей сказал, она улыбнулась. Лица не видно под очками, только рот, губы, из-под шлема волосы на плечах...

...Минут через пятнадцать с финиша передали по телефону: «Лучшее время у Турундаевской. Исакова с трассы сошла».

Сошла! Упала?! Проехала мимо ворот? Где? У десятой опоры? Направо с обрыва? Или врезалась в лес?

— Молодец, Турундаевская, — говорит Талий, — вот о ком надо писать!

— Талий, что случилось с Исаковой! (Глупый вопрос, он сейчас знает не больше меня.)

— Сейчас узнаем, — говорит Талий, — поехали.

Поймав минутный промежуток между стартами, бросается по трассе вниз и машет мне рукой: «Поехали!» Внутренне содрогаясь, пересекаю линию синих флажков ограждения и кидаюсь напрямую вслед за Талием. Скорость растет, я не торможу. Талий быстро уходит вперед, и потому мне кажется, что еду медленно, и скорость не пугает, только ветер давит. И ощущение ужасного проступка, совершаемого мною: «Если упаду, исковеркаю трассу, кому-то сорву старт». Выхожу на диагональ, начинаю тормозить и, погасив скорость, выезжаю с трассы вверх. Талий тоже остановился метрах в ста ниже. Мы ждем, пока проедет лыжница.

Она уже видна. Приближается. Такую скорость привычно видеть у машин, у неживых предметов. Вот она рядом и вдруг качнулась на бугре, вскинула руки, вскрикнула растерянно, но устояла, а в конце диагонали повернула в ворота, движением усталым, неточным и очень женским.

Талий устремился по трассе дальше. Но я не решился последовать за ним и стал медленно спускаться по глубокому снегу рядом.

Как раз был перерыв для заглаживания трассы. Я спустился, прижимаясь к краю, по кулуару, мимо финишных ворот, мимо трибун со зрителями и проехал туда, где вчера останавливалась Света после «нон-стопа». Она и теперь была здесь, в группе мальчишек, и они весело кричали ей: «Света, Света, покажи язык!» Она улыбалась, плотно сжав губы (падая, она прикусила язык, на губах тонкие полоски запекшейся крови). Она сама окликнула меня:

— Вот видите, плохая примета.

— Света, сильно ушиблась!

— Нет, — мотнула головой, — никогда теперь не буду кричать падая.

А кругом смеются мальчишки: «Света, Света, покажи язык!»

…Долго не было автобуса в Азау. Мы стояли с горнолыжником Колей Каменевым. Мимо прошла Света. Он окликнул ее:

— Пойди договорись с санитарной машиной, пусть довезет нас, ты ведь пострадавшая.

— Неудобно.

— Пойди, пойди. Все равно ей наверх ехать.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.