Я предпослал книге и второй эпиграф — слова одного из первых исследователей Приаралья, известного ученого и моряка капитан-лейтенанта Бутакова: «Для подобных экспедиций никто не может сравниться с русским человеком: он сметлив, расторопен, послушен, терпелив и любит приключения. Мудрено его обескуражить, он смеется над лишениями, и опасности имеют в его глазах особую прелесть». Этим эпиграфом я постарался выразить хотя бы в малой степени мою признательность друзьям-геологам, прошедшим со мной трудные дороги по этому суровому краю.

С тех пор я научился ценить каждую минуту своей жизни, научился работать, пополняя свои знания в самой необычайной обстановке. И это позволило мне работать значительно продуктивнее.

Я подумал, что то, что рассказал мне академик Яншин, может быть названо подвигом, научным подвигом, но он, словно догадавшись о моих мыслях, заметил:

— Понимаете ли, в жизни нередко случаются такие ситуации, в которых человек может и не делать того, что в других условиях должен бы и мог бы сделать. И никто его не осудит: все понимают — такова ситуация. Но если, собрав все силы, сконцентрировав силу воли, разум, а если надо, и мужество, человек через невозможное добивается выполнения задуманного, то, на мой взгляд, это вовсе не подвиг, а просто выполнение долга перед самим собой. Он тогда может сказать сам себе: ты — человек! И это самая большая награда.

— Вы сказали о том, что научились ценить каждую свободную минуту своей жизни. Это очень важная проблема: научиться правильно организовать свое время. Альберт Эйнштейн как-то писал о том, что человек живет всего несколько часов или в лучшем случае дней, вся остальная его жизнь — пустая трата времени. Покойный Константин Георгиевич Паустовский жаловался, что девять десятых из того, что хотел бы и мог бы написать писатель за свою жизнь, так и остается ненаписанным...

Люди пытаются организовывать свое время, создают личные планы, расписания работ и занятий на каждый день. Французский ученый прошлого века Кювье занимался одновременно несколькими науками. У него было точное расписание на каждый день и отдельный стол для каждой науки в лаборатории: для геологии, палеонтологии, минералогии и так далее.

Я знаю, что вы успеваете вести большую работу в Москве и одновременно в Новосибирске. Как вы организуете свой труд? Есть ли у вас личные планы, расписания, «отдельные столы» для разных наук? Словом, что вы скажете про свой «личный НОТ»?

— Прежде всего мне думается, что не правы те, кто считает, что «кпд человека» ограничен. Что значит — мы живем несколько дней? Речь идет о тех днях, когда человека «озаряют» яркие мысли, открытия, решающие выводы, речь идет о пиках творческой жизни. Но ведь между этими моментами существуют периоды подступов к этим дням свершений, гораздо более длительные периоды, периоды не менее важные, занятые менее заметной работой ума. Что же касается девяти десятых ненаписанных книг, то это вполне естественное для человека сожаление: идей, задумок у писателя, ученого, вообще у творческого человека, будь он инженер, врач, изобретатель, вообще мастер своего дела, и есть и должно быть всегда больше, чем он их может осуществить, — это могучий стимул труда, творчества. Надо бояться не этого, а именно отсутствия неудовлетворенности своими результатами.

Мне думается, что жить по железному графику, иметь «свой стол для каждой науки» — дело скучное, иссушающее. Надо иметь главную, стратегическую линию труда, и тогда все станет на свои места. Мне действительно приходится работать в Москве, в Геологическом институте Академии наук СССР, где я возглавляю отдел. Кроме того, я занимаю должность заместителя директора Института геологии и геофизики в Сибирском отделении АН СССР. Так что самолет для меня — почти такой же обычный транспорт, как для москвича метро.

Тут, видимо, дело в том, чтобы чередовать труд. В Новосибирске я отдыхаю от Москвы, и наоборот. А в общем, мои занятия остаются в рамках геологии. В Москве — больше организационных дел, в Новосибирске — больше дел, связанных с изучением минеральных богатств. При таком чередовании совершенно исключается та монотонность, которая неизбежно возникает при беспрерывном занятии пусть даже самой любимой работой, монотонность, которая требует непременных перерывов в работе.

Человек всей миллионолетней историей своей эволюции создан для высоких, предельных нагрузок, и лучший отдых для него — это смена занятий, а не расслабляющее безделье или перевод времени на пустяки. Впрочем, это известная истина...

— В своем ответе, Александр Леонидович, вы берете свой уровень, уровень крупного ученого, а если сделать «поправку на молодость»?..

— Если сделать такую поправку, то давайте оттолкнемся от положения, на котором я остановился: человек не должен позволять себе безделья и занятий пустяками. А для этого, для того, чтобы научиться ценить свое время и тратить его на главное, нужное, я думаю, что молодому человеку, начинающему трудовую жизнь, необходимо приучить себя работать по личному плану. По плану на каждый день. Это дисциплинирует и вводит в постоянный рабочий ритм. Это приучает к сознанию того, что каждый день должен продвигать тебя к намеченной цели. И если спустя годы окажется, что уже невозможно жить без ежедневного плана, — прекрасно! Если же необходимость в плане постепенно отпадет, тоже не страшно: к этому времени у вас уже будет выработана постоянная привычка к творческому, небесплодному трудовому ритму. Для человека с такой привычкой уже не будет стоять проблема: что бы сделать? Предложение труда всегда будет для него превышать спрос, и надо будет только уметь отбирать наиболее важное, основное.

— В связи с нашим разговором о труде, об умственном труде, вот еще о чем бы хотелось вас спросить: а как, каким образом вы думаете, Александр Леонидович? Помните, как думал Шерлок Холмс: в клубах дыма он неподвижно сидел часами, курил, а потом делал поразительные выводы. Признаюсь, я, например, совершенно не умею так думать, строить логические цепи, делать выводы, вести какие-то внутренние диалоги и так далее. Уже через несколько минут таких размышлений мысли начинают путаться, перескакивать. ничего, словом, не получается. Помню, я читал у Вересаева о том. как он, будучи в университете, завидовал одному студенту, который «ходил по комнате и мыслил»...

— Я тоже не умею «мыслить», сидя часами в положении йога, и вообще, я не слышал, чтобы возможно было «думать» в чистом виде. Я понимаю умственный труд как непременное общение. Я думаю, работая над книгой, изучая собранные в экспедициях материалы, или вот так, как сейчас, в беседе за чашкой чая с самыми различными людьми. Общаясь, ведя диалог, я нахожу нужные мысли, делаю выводы. Очень хорошо думается во время полемики. В споре приходят на ум наиболее острые формулировки, яркие сравнения, наиболее точно сформулированные выводы. Так что, как это возможно думать «в пустоте», без общения, без полемики, я себе не представляю. Да и среди моих знакомых тоже не знаю таких людей. А может быть, это просто и невозможно.

— А не скажете ли вы, Александр Леонидович, о своем отношении к модному нынче словечку «хобби»?

— Мой большой друг по Новосибирску, директор Института геологии и геофизики академик А. А. Трофимук, — страстный охотник и рыболов. Этой весной он, как обычно, взял отпуск, снарядил лодку, взял охотничье снаряжение и снасти и на полмесяца отправился в тайгу по рекам. Он действительно опытнейший охотник и рыболов, что нисколько не мешает ему быть крупнейшим ученым. Пожалуй, наоборот, помогает.

Я признаю «хобби». Но «хобби» может быть различным. Вот у меня охота раньше тоже была любимым отдыхом. Но сейчас у меня действительно нет времени ни для охоты, ни для коллекционирования марок. Я сам так построил свою жизнь, что геология, чередование различных проблем этой науки заменяют мне то, что называют «хобби».

Кто прав, я или академик А. А. Трофимук? — такой вопрос ставить не следует. Ему его «хобби» много лет помогает заниматься большой научной работой; для себя я не вижу и не желаю иного пути.

Словом, критерием правильности выбора «хобби» может служить влияние дополнительного увлечения на основное дело.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.