Почем русская зима

Упоминание о зиме нередко вызывает особое настроение, сотканное памятью и догадкой, многими нитями русского мира, голосом Пушкина.

Пришла, рассыпалась; клоками

Повисла на суках дубов...

Увы, в нашем разговоре зимнюю лирику придется ограничить одним глотком. Говорят, что так же вынуждены поступать гляциологи: вдохнет человек поглубже, а потом, спрятав теплое дыхание, наклоняется над микроскопом, под которым лежит снежная звездочка.

Попробуем и мы посмотреть на зиму с «холодным вниманием».

Зима — вещь очень «нашенская», мало где известная в таком виде... И это вещь суровая.

Попробуем сравнить. В Англии снег держится не больше месяца, критические среднеянварские температуры не опускаются ниже +4 градусов Цельсия. Франция (исключая район Альп) практически не знает, что такое снежный покров, замерзшие реки; среднеянварский минимум там 0 градусов. В Германии белеет месяц-два, среднеянварские холода колеблются от — 1 до +1 градуса. Об Италии нечего и говорить, поскольку заморозки случаются там не каждую «зиму». Трудно равнять наше положение и с Соединенными Штатами. Их северная граница лежит южнее пятидесятой параллели, а нашу страну эта параллель пересекает по линии Киев — Камышин — Караганда, потом она даже выскальзывает за южную границу СССР и появляется на Дальнем Востоке.

Даже места с той же географической широтой, что на Западе, у нас, как правило, много холоднее. Континентальность! Вот как выглядят среднеянварские температуры в городах с одинаковыми широтами:

Чикаго: — 3,6 градуса; Тбилиси: — 6,3 градуса.

Марсель: +6,3 градуса; Алма-Ата: — 8,6 градуса.

Неаполь: +8,2 градуса; Владивосток: — 14 градусов.

Это есть в энциклопедии, но не думаю, что слишком хорошо памятно читателю: нам почему-то свойственно упускать из виду крутизну русских зим, упускать, несмотря даже на то, что они облагают страну весьма чувствительным налогом.

Мы стали добывать ежегодно почти 600 миллионов тонн угля. Огромную его массу поглощают топки, и зимой особенно жадно. То же самое касается и других видов топлива. В Москве зимой вдвое увеличивается потребление газа. В Якутии для каждой печурки к зиме заготавливают 20 — 30 кубометров дров. А зимняя одежда, обувь? В 1965 году мехов, меховых изделий и валяной обуви население купило на 800 миллионов рублей. Между тем с утепления дань холодам только начинается. Возьмите дальше транспорт. «Брега с недвижною рекою сравняла пухлой пеленою...» Это значит: суда томятся в затонах, грузы если не лежат лежнем, то перебрасываются на более дорогостоящий транспорт, у которого зимних хлопот тоже достаточно. Тысячи машин, в том числе роторные и даже реактивные снегоочистители, ходят челноками по тысячеверстным магистралям. Каждый убранный куб снега — это живые деньги, а убирать приходится много. Оказывается, одна Москва за зиму вывозит столько снега, что груженный им состав растянулся бы до Омска.

Всю величину налогов, которыми облагает нас зима, трудно даже исчислить.

«Двенадцать тысяч десятиэтажных зданий. Большой современный город с парками, школами и стадионами. В нем могли бы жить и работать пять миллионов человек. Средства, которые могли быть использованы на постройку этого нового большого города, уйдут на борьбу с холодом», — так однажды попытались обрисовать дело Е. Парнов и М. Емцев, известные авторы-фантасты, но в данном случае и книжка была не фантастическая и оценка скорее даже приуменьшена.

Читатель может сказать: «А что толку считать? Положим, ясно, что холод выдувает из нашего кармана немалые средства, а значит, отнимает и часть возможных благ. Назад же их не вернешь?»

На самом деле надобность считать существует немалая, и жаль, что мы делаем это не всегда и не везде.

Вспомним еще раз, что большинство стран Запада не знает ничего подобного нашим зимам. И вот важное совпадение: в то же время это страны наиболее развитые экономически, с ними мы соревнуемся, их стремимся превзойти в хозяйственном развитии.

Отсюда уже вытекают важные следствия.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.