Но потом над городом, воя, летели самолеты, ближе, ближе, ближе, и сердце замирало противной дрожью, и об этом нельзя было вспоминать, надо было скорее очнуться... проснуться.

— Скоро Казань, — сказал кто-то. — В Казани патруль беспрерывно билеты будет проверять.

«Пойдет патруль, выкинет меня без билета, — думала Тася. — Стыдно-то как будет перед людьми...»

На глаза у Таси навернулись слезы, в горле заломило. Она тихонько всхлипнула и сразу снова сжалась.

«Ох, не доеду, пропаду...» — думала Тася.

Но пропадать ей не хотелось, и она снова тихонько заплакала. От слез у нее сразу сладко зашумело в голове, тело наполнилось слабостью, звон поплыл в ушах. Горячие струйки текли по щекам, заливаясь за уши.

— Плачет, что ли? — спросил тот же грубоватый и родной голос.

— Да нет, спит... — ответил кто-то.

— Чудная девчонка. Одна едет.

— Сейчас все едут...

— Ты куда едешь-то? — наклонился над ней солдат.

Тася молчала и плакала.

— Не слышит, — сказал другой. — Не лезь в душу к человеку, спит.

В вагоне стемнело. Снежные поля слабо белели за окном. Поезд дергался на стыках, колеса под полом вагона равномерно и убаюкивающе стучали.

И снова на Тасю надвинулось ненавистное, розовое теткино лицо. И ласковый, фальшивый голос распевно спросил ее:

— Куда едешь, тихоня?

А ехала Тася, девочка пятнадцати лет, в Куровскую, к брату. Куровская была последняя станция перед Москвой. Ехала Тася через всю страну, из Зауралья.

Родителей у Таси не было: отец пропал без вести на фронте, мать погибла под бомбежкой.

Тася перебралась к тетке, сестре матери, в небольшой зауральский городок.

Когда Тася ехала к тетке, уставшая от ужасов и несчастий, сердце ее было полно надежды. К родному человеку ехала.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.