Мы приехали на «Ростсельмаш» поздним вечером. У входа в заводоуправление нам сказали: — Никого нет там... Впрочем, загляните на всякий случай…

Часы в комитете комсомола показывали начало одиннадцатого. В обеих комнатах было пусто: сдвинутые стулья, пепельницы, ощетинившиеся окурками, — следы отгоревшего дня. Над настольным календарем склонился усталый черноволосый парень. Знакомимся: Иван Радченко — комсорг завода. У него рабочий день еще не окончен. А настольный календарь раскрыт уже на следующем дне. Записей на листке много...

Наутро мы снова в комитете комсомола. За окном поют гудки, похрустывает тонкий ледок, откуда-то издалека приходят то и дело гулкие раскаты: Дон подо льдом пробует свои силы.

Возле стола. комсорга еще четверо ребят. Валерий Степаненко — замсекретаря по производству, Лида Драгомилова — замсекретаря по идеологическим вопросам, Алла Перова — зав. орготделом, Тая Мантрова — зав. учетом...

— Совещание аппарата, — усмехнувшись, объясняет Радченко. — Мы сейчас кончим...

Но мы-то как раз и не заинтересованы, чтобы было прервано совещание аппарата и отложены текущие дела. Ни в коей мере не хотелось бы нам сегодня хоть на одну минуту отвлечь ребят от их дела...

Договорившись о распределении дел на сегодняшний день, уходит в отдел кадров Валерий: надо восстановить на работу незаконно уволенного подростка. Семинар с воспитателями общежитий назначен у Лиды Драгомиловой, а Алла Перова идет в отдел снабжения по делам «Прожектора».

Мы остаемся в комитете с Иваном Радченко...

8 ч. 55 м.

— Иван, будем тревогу давать по кубинскому заказу? Листовки принесли из типографии.

— А нужно ли?

— Не помешает, наверно, а? На всякий случай?

— Заказ взят в кольцо... — Радченко все еще в нерешительности. — Нет, погоди с тревогой, нужно поглядеть, как там дела.

Мы выходим на улицу. Иван рассказывает о «золотом кольце»...

Эта история началась в конце 1962 года. Прошло уже несколько месяцев, как на заводе начал работать «Комсомольский прожектор»: алели «молнии» и «тревоги», собирались воскресники, — все вроде бы как полагается. Но пришел как-то Толя Голод, начальник штаба «Комсомольского прожектора», мрачный, заявил:

— Что-то не то мы делаем... Что именно, не знаю, но не то, пустая какая-то работа... На одном участке наладим, а на другом — прорыв, и все, привет...

Сейчас уже трудно сказать, кому первому пришла в голову мысль о координации работы отрядов КП по всей технологической линии заказа. Новую схему пробовали на всех срочных заказах: вместе с технологами и мастерами выяснили все «узкие» места, причины неувязок. Теперь все ответственные заказы берут под кольцевой контроль.

Пересекаем главный конвейер, сворачиваем в переулок. У небольшого здания — комбайн необычной формы; выделяется слово «Дружба». То же слово — по-испански.

— Опытный образец. Будем делать большую партию для Кубы. Этот испытывали в Узбекистане. — Иван Радченко увлекает нас в подъезд, не переставая говорить: — Первые образцы «гнули через колено» — почти на глаз. Сейчас самое главное — вовремя подготовить рабочие чертежи, производственную оснастку цеха. А там — на главный конвейер...

В здании, у подъезда которого стоит «Дружба», — СКБ по камышеуборочным машинам. Как говорят здесь, «по камышам». СКБ — тоже в схеме «кольца». Сейчас это самый ответственный участок.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.