Это случилось под Братском 18 мая 1957 года

Машина рванулась с места. Где-то позади громыхнул взрыв. Взрывная волна качнула вертолет, и ледяная дробь забарабанила по фюзеляжу.

Взрывники наконец пришли в себя. Помогли Иванову подняться.

— Искупаться захотел? — смеясь, спросил у него Вьюшин. Но, увидев Васины окровавленные руки, уже другим голосом сказал Кожарскому: — Давай на берег. Передохнем. Ребята, видно, устали.

Передохнули. А потом еще восемь дней, с 18 по 25 мая, работал «МИ-4» номер «Л-55» у перемычки на Падунских порогах.

Двадцать семь тонн взрывчатки было сброшено под лед за эти дни с борта винтокрылой машины. Восемьсот восемнадцать раз Вася Иванов кричал в кабину пилотов: «Готово, отлетай!» И грозные льдины, приходившие с севера, превращались в крупу, которой совсем не боялась перемычка.

***

На том и весь эпизод, который произошел d 8 мая 1957 года. Но мне не хочется здесь ставить точку. И вот почему.

У С. Маршака есть — мы все запомнили его с детства — «Рассказ о неизвестном герое», о парне «лет двадцати», что спас из огня девочку, отдал матери, «кепкой махнул и пропал за углом». Ищут этого парня и пожарные, и 'милиция, и фотографы, чтобы люди могли сказать ему спасибо.

Почему же еще шесть лет назад Васино имя не обнародовало его прямое начальство — руководители «Аэрофлота»? Ведь они знали об «эпизоде со взрывчаткой», как знает об этом любой летчик, летавший на сибирских трассах.

А дело, оказывается, вот в чем. Бывшее руководство «Аэрофлота», узнав о случившемся, разгневалось: кто позволил возить взрывчатку? Могли вертолет подорвать. И вообще, раз у строителей беда, пусть сами и расхлебывают. У нас под Братском свои дела — возить геологов. Далее следовал вывод: самовольного героизма, так сказать, не потерпим.

Надо думать, нынешние руководители «Аэрофлота» занимают другие позиции. Героический подвиг Василия Ефимовича Иванова должен быть оценен по достоинству.