Прочитав в «Смене» статью Александра Гомельского «Тренер... Что это такое?» (№ 22 за 1962 г.), я вначале не собирался писать о роли тренера. Ведь за перо берешься в основном, когда с чем-то не согласен, когда хочешь что-то опровергнуть или доказать. Я же глубоко убежден в правильности всех без исключения тезисов Гомельского.

И все-таки, поразмыслив, я решил принять участие в разговоре, начатом «Сменой». Проблема тренера — одна из важнейших (если не самая важная!) в спорте. Вместе с тем, как ни парадоксально, вопрос этот самый неизученный, самый неразработанный. По непонятным причинам спортивная пресса слишком мало внимания уделяет тем, от кого в первую голову зависит успех нашего спорта. И очень хорошо, что «Смена» решила восполнить этот пробел.

Ненужных, бесполезных знаний вообще не бывает. Чем больше человек знает, тем лучше для него и для окружающих. Это аксиома. Однако для представителей многих профессий такая многогранность желательна, но не обязательна. Конечно, хорошо, если, скажем, инженер-строитель знает, что такое итальянский неореализм. Если же он этого не знает — тоже не беда. На его работе это не скажется. Тренер же больше, чем кто-либо другой, обязан быть эрудитом. Со спортсменами (в подавляющем большинстве это люди образованные) приходится говорить о самых разнообразных вещах. Ведь на тренера его питомцы смотрят, как на педагога. И если, скажем, баскетбольный тренер зарекомендовал себя хорошим знатоком баскетбола, но «плавает» в других вопросах, ему рано или поздно придется туго. Авторитет тренера, как и всякого педагога, прямо пропорционален его познаниям в самых различных областях. Я по собственному опыту знаю, что спортсмены смотрят на тренера не только как на специалиста в том или ином виде спорта.

Мне могут сказать, что я пытаюсь выдать желаемое за реальное, что у нас много хороших тренеров, которых нельзя назвать эрудитами. И ничего, мол, работают. Это действительно так. Но с каждым годом их становится меньше, работать им все труднее и труднее. И я убежден, что через несколько лет тренеров, не знающих ничего, кроме своего вида спорта, не будет вообще.

Есть одна отрасль знаний, в которой тренер обязан быть сведущим. Я имею в виду медицину. Совсем не обязательно, чтобы у каждого тренера было высшее медицинское образование. Но какой-то определенный минимум ему необходим.

В бытность мою игроком я не очень-то «режимил»: грипп — тренировался, вовремя не поел — ерунда, не выспался — ну и что же, травма — рвался на площадку. Но одно дело относиться наплевательски к самому себе, совсем другое — к людям, которые в известной степени зависят от тебя, верят тебе. А ведь все те, мягко выражаясь, вольности, о которых я говорил только что, вредят здоровью, укорачивают жизнь спортсмена. Для того чтобы знать все это в общих чертах, не обязательно быть медиком. Но если вы хотите, чтобы ваши слова дошли до сердца собеседника, а не звучали как приказ, вы должны обойтись без общих фраз (таких, например. как «это вредно для здоровья»), вы должны конкретно и четко объяснить, скажем, почему нельзя тренироваться игроку, больному гриппом.

Одно и то же вещество в малых дозах— лекарство, в больших— яд. В спорте тоже все зависит от дозировки. Недотренировать спортсмена плохо, но во сто крат хуже перетренировать. А для того, чтобы знать, где находится «золотая середина» у того или иного спортсмена, надо, как минимум, знать хотя бы основы физиологии.

В сборной команде Бразилии по футболу есть врач-психолог. У нас таких должностей нет. Поэтому тренер сам должен быть психологом. Надо уметь не пропустить тот момент, когда игроки устали (речь идет не о физической усталости — ее обнаружить легко, а о моральной, нервной, если так можно выразиться). Если падает интерес к тренировке, надо менять ритм, упражнения, даже план, в противном случае ничего, кроме вреда, такая формальная тренировка не принесет.

Каждому спортсмену знакомо предстартовое волнение. Чтобы стало ясно, что это такое, приведу пример. На тренировках хорошие баскетболисты забрасывают до восьмидесяти штрафных подряд. Но стоит объявить «День снайпера», и они «мажут» после десятого или двенадцатого броска. А ведь «День снайпера» не матч чемпионата страны, где нервы напряжены до предела.

Так разве не надо быть психологом для того, чтобы настроить игроков перед поединном? Здесь нет (и никогда не будет) готовых рецептов. Одного нужно разозлить, с другим пошутить, третьего подбодрить, четвертого насторожить, пятого просто похлопать по плечу. Нельзя забывать и о запасных, о тех, которые, быть может, выйдут на площадку в ходе игры.

Коль скоро разговор зашел о заменах, не могу не высказаться по одному, как мне кажется, принципиальному вопросу. Дебют молодого игрока — дело в высшей степени щепетильное. Исход дебюта зачастую определяет судьбу спортсмена. А успех дебюта зависит не только от того, насколько талантлив он сам. Многое зависит и от тактичности тренера, от его педагогического таланта. Я не сторонник введения законов и параграфов на все случаи жизни. Но здесь, думается, следует сделать исключение из общего правила. Вот какую заповедь предложил бы я: «Сто раз подумай, прежде чем выпускать игрока. Лучше даже передержи его на скамейке несколько лишних матчей. Но когда выпустил его, стисни зубы, если он плохо играет, и не торопись менять. Такая замена будет страшной травмой: игрок потеряет веру в собственные силы и возможности. Сделай ставку на доверие. Жертвуя несколькими очками, а может быть, даже проигрышем матча, ты все равно останешься в выигрыше»...

Вот как проходило мое боевое крещение во «взрослом» баскетболе. Десятиклассником я был включен в сборную команду Ростова. Шел матч за матчем, а меня держали на скамейке. Держали, по моему твердому убеждению, зря. И вот незадолго до конца первого тайма во встрече со сборной Краснодара тренер говорит мне: «Рысс, давай разминайся — сейчас выйдешь». Размялся, вышел. От самоуверенности не осталось и следа. Играл я в то время неплохо. Однако тут начисто забыл все, что знал. Все пятеро противников на одно лицо. Да что там противники — своих ребят не могу узнать! В общем, как мне сказал после матча мой приятель, «был я слегка зеленого цвета и бегал не в ту сторону». Кончился тайм. Не знаю, выпустит меня тренер во втором тайме или не выпустит (провал-то налицо!). На всякий случай веду сам с собой воспитательную беседу: «Поверь в себя, а не то будет хуже. Не возьмешь себя в руки — сидеть тебе на скамье запасных еще три года». Во втором тайме меня выпустили. Проходит минута, другая. Чувствую, все в порядке. И своих узнаю, и противники уже не кажутся мне близнецами, и своего подопечного, как говорят в таких случаях баскетболисты, «схватил за горло». За шесть-семь минут принес команде 12 очков (результат по тем временам очень неплохой). С тех пор я в течение семи лет играл в стартовой пятерке сборной Ростова вместе с молодыми тогда Михаилом Семеновым и Виктором Зубковым. На тренера со снисхождением смотрел: вот,

мол, посмотрите, какое дарование на скамье держали. По простоте душевной да по молодости лет думал, что вся заслуга мне принадлежит. И только много лет спустя понял, почему не заменили меня тогда. Николая Ильича Клавдиева, дорогого моего тренера, должен был я за это благодарить.

* * *

Работа тренера сродни труду режиссера, изобретателя, конструктора. Как и они, он обязан все время творить, искать что-то новое. Спорт прогрессирует, движется вперед благодаря тренерской мысли!

В последнее время с уст любителей баскетбола не сходит рижская женская команда ТТТ (Трамвайно-троллейбусный трест). А ведь каких-нибудь пять-шесть лет назад спортсменки латвийской столицы не значились в лидерах баскетбола. В чем же дело? Что предопределило бурный рост рижанок? На эти вопросы можно ответить так: «В команде играют лучшие советские центровые — Скайдрите Смил-дзиня и Сильвия Кродере (Равдо-не)». Но такой ответ будет неполным. Главная причина триумфа не Смилдзиня и Кродере, хотя обе они действительно играют великолепно. Главная причина, с моей точки зрения,— это новое слово в тактике, сказанное Ольгертом Алтбер-гом, который в течение многих лет тренирует ТТТ. Когда Алтберг пришел в команду, это был неплохой коллентив, не больше. Хорошие игры чередовались с плохими. Команде не хватало «пустяка» — стабильности, качества, которое есть только у по-настоящему классных команд. А спустя год после прихода Алтберга всем без исключения пришлось считаться с девушками из Риги. Еще год — и даже самые осторожные смело отвечали на вопрос, кто будет чемпионом страны. Алтберг совершил переворот, я бы даже сказал — революцию, в тактике баскетбола. В баснетболе есть две основные системы защиты — персональная и зонная. Алтберг изобрел еще одну — кольцевую. Новинка Алтберга ставила в тупик всех противников рижской команды. Примечательно, что в течение долгого времени раздавались споры: «персоналку» или «зону» играет ТТТ?

Могут сказать: «Легко было Алтбергу заниматься творчеством: ведь у него сильный и ровный состав. В команде почти начисто отсутствует деление на основных и запасных, в каждом матче играют все двенадцать баскетболисток, а не шесть-семь, как в других командах». Да, это тан. Но и это заслуга Алтберга. Он сумел подготовить команду, в которой дублеры играют не хуже «звезд». Он сумел внушить слабым, что они ничуть не слабее сильных; они поверили тренеру и в конце концов действительно стали играть не хуже, чем признанные корифеи команды.

Алтберг, конечно, не только внушал запасным, что они сильны; он много и кропотливо работал с ними. Дело в том, что вариант игры, изобретенный им, требовал от исполнителей отменной физической подготовки. Игра должна была вестись в предельно высоком темпе, поэтому Алтбергу нужны были не пять «звезд», а двенадцать хороших игроков.

А успех мужской, команды киевского «Строителя» — это разве не заслуга тренера Владимира Шаблинского? Команда, несколько лет назад выступавшая в классе «Б», сейчас на равных играет со всеми сильнейшими командами Европы. Киевский «Строитель» — один из пионеров прессинга в нашей стране. Шаблинский взял на вооружение прессинг не потому, что этот сверхактивный вариант защиты в чести у американцев. Шаблинский, как мне думается, остановился на прессинге потому, что в его тренерском распоряжении были выносливые и сильные (в буквальном смысле этого слова) игроки. Иными словами, тренер творчески подошел к выбору тактического варианта. Тренер не подгонял игроков под какую-то, пусть даже очень модную, схему. Наоборот, выбор схемы полностью зависел от исполнителей.

Человек, плохо знающий спорт, может сказать: «При чем тут творчество? Эка, мол, невидаль — тактический вариант»... Я думаю, что если бы тот же Шаблинский работал не в «Строителе», а, скажем, в рижском СКА, он не делал бы ставку на прессинг. Команде, в которой есть такой малоподвижный игрок, как Ян Круминьш, не под силу плотная персональная опека на всей площадке. Что ж, подлинное творчество тем и отличается от шаблона, что эксперименты здесь проводятся не ради экспериментов, а ради какой-то осмысленной, реальной и заранее намеченной цели.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.