Наследник

С этими мыслями Егор Васильевич подходил к своему дому. Кто-то взял его за локоть. Кузьма Тарабаев, улыбаясь, стоял перед ним в распахнутом пальто, с сияющим орденом на лацкане пиджака.

– А я в гости к тебе... Видал я тебя, Егор, – усмешливо глядя снизу вверх, сказал Тарабаев. – Руководяще ты стоял на трибуне.

– Дурень ты, Кузьма, – горестно вздохнул Егор Васильевич и толкнул калитку.

Раздеваясь в полутемной прихожей, он увидел внука. Егор-младший с раскрытой книгой в руке вышел из столовой и, сильно хромая, направился в свою комнату.

Егор Васильевич кашлянул. Внук порывисто оглянулся.

– Дед? Я тебя не заметил... Здравствуйте, Кузьма Федорович...

– А я тебя что-то там не заприметил. Все глаза проглядел, – сказал Егор Васильевич, приглаживая редкие пепельные волосы. . .

Егор-младший захлопнул, книгу, потупился, переступил с ноги на ногу.

– Проснулся, понимаешь, в десятом часу, вышел из дому, а кругом милиция. Сплошные заслоны...

– Так, так! – Егор Васильевич, пощипывая усы, в строгой задумчивости оглядывал ладную фигуру внука в клетчатой ковбойке и старых широких домашних брюках. – А заковылял-то с чего?

Внук почему-то всполошенно посмотрел на дверь в столовую, смущенно улыбнулся.

– Да Сенька Зернов... Вчера заходил... вечером... настоящий медведь.

– Потренировались ребятки, – насмешливо заметил Тарабаев.

– Когда-нибудь вовсе ноли повыдергают, –.мрачно предсказал Егор Васильевич и, открыв дверь в столовую, пропустил гостя.

Во время обеда разговор, как обычно, то разгорался, то вслед за звяканьем стопок затухал. И затухал надолго: хозяйка была мастерицей по части кулинарии.

После всевозможных закусок, после нескольких стопок «Столичной» и рыбного пирога (такого вкусного, что, по словам Тарабаева, можно проглотить язык вместе со вставными зубами) Кузьма Федорович откинулся на спинку стула, оглядел застолье.

– Эх, если б вы знали, друзья, что мне на память пришло сегодня!..

– Расскажете, так узнаем, – весело вставила Анна Антоновна.

– А чего? Расскажу, я, известно, на слова не скулой... Припомнилось мне, друзья мои, Первое мая. Не прошлогоднее и даже не за прошлое, а довольно-таки давнее. Когда вы, Антоновна, еще не имели счастья ведать про то, что на белом свете проживает Егор Васильевич Булатов, и когда мы с этим самым Егором были вот такими ж молодыми. – Он положил руку на округлое плечо Егора-младшего.

Булатов насмешливо покосился на друга.