Роман
Да, ничего не скажешь, – покачал головой Апанг, выслушав Патрика, – шеф этого Шан Чу – садист-«гурман». Но связи между кражей Сукхит и инсценировкой кораблекрушения никакой. Чтобы умыкнуть девчонку, совсем не обязательно было имитировать катастрофу.
– Согласен, – ответил Ло. – Но нет ли связи между убийством Лей Чжи и этой инсценировкой?
– Что вы имеете в виду?
– Попытаюсь объяснить, хотя сам четко не могу пока сформулировать эту мысль. Ведь Шан Чу – это не настоящее имя «жениха» – назовем его так. Преступники сообщают Лей Чжи, кто «женился» на ее дочери, чтобы упиться местью. Они спокойны – полиция не сможет найти человека с фальшивыми документами. Но Шан Чу по каким-то причинам покидает Бангкок под именем Сенг Чэна. Он задерживается и просит Сукхит занять каюту Родственники Сукхит
прощаются с ней на причале, а шан чу тем временем проходит формальности под новым именем. Вот этот момент, на мой взгляд, имеет отношение к имитации кораблекрушения. Какое – пока я не могу предположить. Идем дальше. Во время допроса Белого Бумажного Веера, рассчитывая загнать его в угол, я говорю ему о том, что нам известно об инсценировке катастрофы. С одной стороны, его реакция убедила нас в необходимости дальнейших поисков. С другой – он мог передать своим сообщникам на волю сигнал опасности. Кстати, нужно бы проверить охрану в тюрьме. В результате Лей Чжи убивают, потому что из разговора с ней мы могли бы выяснить, что на «Тумасик» садился Шан Чу, а не Сенг Чэн. Здесь преступники допустили ошибку: они забыли о сестре Лей Чжи – госпоже Сюэ. Таким образом, сейчас мы можем обратить пристальное внимание на личность Сенг Чэна и его окружение, что, по всей вероятности, не очень устраивает «Анг Сун Тонг»...
– Кстати, – заметил Аланг, – наши «друзья» допустили еще одну, более грубую ошибку.
– Какую?
– Им нужно было оставить в живых Лей Чжи, и вы вернулись бы из Бангкока ни с чем.
– Действительно, – усмехнулся Патрик, – перестарались. Но они, очевидно, не хотели, чтобы Лей Чжи шла в полицию и заявляла, что ее дочь украл некто Шан Чу, в то время как на «Тумасике» плыл Сенг Чэн.
– Никто не стал бы слушать сумасшедшую, – возразил Аланг, – тем более, что в Бангкоке не знают об инсценировке кораблекрушения.
– Может быть, – задумчиво согласился Патрик и добавил: – Если говорить об ошибках, то с раздельными каютами для Сукхит и Шан Чу' они тоже переусердствовали. Ведь именно это сразу показалось мне странным в Бангкоке.
– Как раз здесь все нормально. Ведь Шан Чу заказал билеты на «Тумасик» для себя и своей «супруги». И вдруг в каюте с Сукхит плывет посторонний человек. Это вызвало бы удивление...
– Да, вы правы, – снова согласился Ло. – Теон, а нет ли связи между имитацией кораблекрушения и кражей трупа с Блаканг-Мати?
– Я думал об этом, – ответил шеф «Си-Ай-Ю», – тоже строил различные предположения, но не смог остановиться ни на одном варианте.
Аланг легонько хлопнул ладонью по столу.
– Ладно, – сказал он, – сегодня можете отдыхать с дороги, а завтра начинайте заниматься молодым Чэном. Да, совсем забыл. Несколько раз звонила Джун, интересовалась, когда вы приедете.
– Теон! – заорал Патрик. – Вы ужасный человек! Почему вы сразу ничего мне не сказали?
– Боялся, что не смогу потом услышать от вас ничего вразумительного, – улыбнулся тот.
Ло выскочил из кабинета шефа и помчался к себе. Он схватил телефонную трубку и начал накручивать диск, нетерпеливо возвращая его на место после каждой набранной цифры. Упрямый диск не хотел вертеться быстрее. Патрик сбился, с досадой ткнул на рычаг и начал снова. Наконец, раздались, длинные гудки и в трубке послышался голос Джун.
– Джун, это я, Патрик! Трубка молчала.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.