«Перед нами стоит крепость. Называется она, эта крепость, наукой с ее многочисленными отраслями знаний. Эту крепость мы должны взять во что бы то ни стало. Эту крепость должна взять молодежь, если она хочет быть строителем новой жизни, если она хочет стать действительной сменой старой гвардии».

(И. Сталин. Из речи на VIII съезде ВЛКСМ).

В зале было очень тихо. Малышев заканчивал доклад. Он уже рассказал студентам о работе I сессии Верховного Совета, о встречах с депутатами: академиками, колхозниками, шахтерами, писателями... В конце доклада он остановился на своей депутатской работе. Каждый выходной день, а часто и не в выходной в Коломну приезжают люди со всего района. Они приходят на квартиру к своему депутату, пьют чай и в спокойной домашней обстановке рассказывают о своих достижениях и ошибках, просят помощи и совета. Это дает неразрывную связь с народом, заставляет по - новому осмысливать свою работу «а заводе. На своем личном опыте он, Малышев, на каждом шагу постигает всю глубину и правильность сталинских слов, обращенных к первой конференции пролетарского студенчества:

«Не отрыв от масс, а теснейшая связь с ними; не ставить себя над массами, а идти впереди масс, ведя их за собой; не отчуждаться от масс, а слиться с ними и завоевать себе доверие, поддержку масс, - таковы новые пути хозяйствования нового командного состава».

Студенты слушали внимательно... Биография Малышева, его путь от завода к втузу и из втуза снова на завод исключительно интересен.

B 1930 году Малышев был послан на учебу. До втуза он работал машинистом тепловоза, еще раньше - машинистом паровоза, помощником машиниста, слесарем...

Будучи машинистом, он уже учился. Еще не закончив втуза, он уже сконструировал товарный тепловоз с мощностью механической передачи в 23 тысячи лошадиных сил.

Дипломный проект Малышева с конструкцией тепловоза поступил для детальной разработки на Коломенский завод раньше, чем сам молодой инженер появился в цехах.

В 1935 году Малышев начал работать в конструкторском бюро на Коломенском заводе имени Куйбышева. В 1936 году, по предложению парторганизации, его выдвинули на должность заместителя начальника машиностроительного цеха. В 1937 году он стал главным инженером и заместителем директора завода и был избран депутатом в Верховный Совет от Коломенского округа.

Малышев пришел в Институт в 1930 году.

В институтских аудиториях сидели люди немолодые, прошедшие серьезную школу производственной и партийной работы. Бородатые партизаны робко спрашивали у профессоров, что такое интеграл, а через час до хрипоты спорили с ними же о задачах коллективизации. В 1930 году в Институт пришли парттысячники и профтысячники - люди, сознававшие, что их личная работа, их личная учеба - кровное дело партии и всего рабочего класса. Они боролись за сочетание технической учебы с политическим воспитанием будущих специалистов, людей из рабочего класса. Малышев был одним из этих людей.

Втуз, который он блестяще окончил, называется МММИ: Московский механико - машиностроительный институт имени Баумана.

* * *

По узким коридорам Института, где на каждом шагу возникают световые экраны «Тише! Идут занятия!», проходят студенты. И первое, что бросается в глаза при взгляде на них, - молодость. С тех пор как Малышев окончил Институт, прошло четыре года, а тип студентов резко изменился. Редко встретишь теперь в Институте студента старше 25 лет. В Институт принято много отличников из школ. Первокурсники проходят в аудитории. Встрепанные волосы, небрежный. вид кажутся им особенным студенческим «шиком». У студентов старших курсов деловитая походка, они подтянуты и аккуратны, для них время ребяческой «солидности» уже прошло...

В профкоме идет страстный спор. Студент - первокурсник заявил, что он не будет ходить на обязательную физкультзарядку.

- Откуда это ребячество бестолковое?.. - волнуется третьекурсник Худяков, молодой техник с Коломенского завода. - Через два года приедешь на завод и первый, кому ты подчинишься, будет гудок. Да, да, самый обыкновенный заводской гудок.

- Я на завод инженером приеду, - важно возражает первокурсник.

- Такой должности не существует. Есть мастер, сменный инженер, начальник цеха, и все они подчиняются начальнику и гудку - тоже.

- Ну, то - производство, а то - Институт... Очень надо в Институте... - капризничает товарищ.

Худяков понимает, что товарищ спорит только из упрямства. Но все же он задумывается потом над этим, как будто малозначительным разговором. Он думает о том, что для окончившего десятилетку каждый предмет - еще одна дисциплина, которую он сдаст на «отлично» или на «посредственно». Никаких открытий, никаких треволнений... А для него, Худякова, первая лекция о коробке скоростей была сплошным озарением. За три года до этой лекции на Коломенском заводе, в конструкторском бюро, ему дали расчет коробки скоростей. В первую минуту - полная беспомощность. Пошел к инженеру, тот объяснил, дал технический справочник. Расчет был сделан с трудом, не усвоен, и было ясно, что в следующий раз опять придется обращаться за помощью. А после лекции появилась полная уверенность, что расчет можно сделать самому и не хуже инженера. То же самое повторилось и с курсом станков... Всякая крупица знаний, полученных во втузе, связывалась с заводским опытом, прочно укладывалась в голове. Худяков знал цену институтским лекциям, потому что уже изведал горечь неудач, происходивших от недостатка знаний.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.