Иногда я подсовывал ему свежий номер журнала: «Валер, тут повесть одна занятная...»

Он смотрел на меня жалостливо: «Старик, не могу. Я у Пушкина не все еще помню наизусть. У Достоевского не все прочитал. Некогда».

В редакции он сидел допоздна, ужинал и бежал на лыжах километра три-четыре. Перед сном – Пушкин, Достоевский, Хемингуэй или Фолкнер. А библиотека у него была огромная, думаю, что половину в ней он не успел прочитать.

Валерка был азартен. Мы играли в баскетбол – редакция против города. Не помню, чтобы мы хоть раз проиграли. Он хотел во всем быть профессионалом, не дилетантом. Жил он напряженно, не жалея себя. Сочинял стихи и прятал их от друзей. Стихи неплохие, даже хорошие. Но не лучше иных. А этого Валерка снести не мог. Он играл на рояле и на гитаре, пел песни и писал рассказы.

Еще Валерка любил детей. Как-то он взял отпуск и поехал в пионерский лагерь вожатым. Как его любили, описать невозможно, ребята за ним ходили стадами, без деления по возрастам и отрядам.

Однажды он устроил показательный бой: пригласил мастера спорта по боксу, соорудил ринг. И началось! Валерка, конечно, проиграл по очкам, но сколько было восторга в рядах зрителей!.. Этот бой решил и его судьбу: случайный удар по голове, совсем не опасный, едва заметный... На этом месте через два месяца возникла опухоль. Он умер после второй операции...

У него было множество друзей. Ребята из Киева и Москвы, Ленинграда и Горького – все тянулись к нему. Звали мы его между собой по-разному. Одна из кличек была «Куинбус флестрин». Это из Свифта, по-лилипутски означает «Человек-гора». И точно, Валерка был огромен, но это была не просто гора мускулов, но и целая гора энергии, доброты, нежности, ума, любви, дружеского участия...

Но что же в первую очередь? Что же было главным в этом обаятельном человеке?

Он умел жить напряженно. Словно сегодняшний день последний. Он успевал столько напихать в одни сутки дел, что другому хватило бы на месяц. Именно эта напряженность, а не разнообразие увлечений, на мой взгляд, создает человека гармонического. Александр Блок умел писать стихи, и только. А его тесть кроил чемоданы и был гениальным химиком. Но кроить чемоданы не обязательно, можно быть просто гениальным химиком и построить свою собственную периодическую систему элементов. Гармония, мне кажется, есть великое напряжение всех сил.

Человека культурного, по-настоящему культурного, отличает не столько разнообразие занятий и знаний, сколько напряженность духовной жизни. Просвещенность плюс напряженность духовной жизни – вот что составит основу, фундамент гармонически развитого человека. Того самого, который и будет, как мы того хотим, горожанином будущего. И кем бы ты ни был – рабочим или ученым, художником или инженером – и как бы далеко ни жил от столиц, этой напряженности, этой гармоник должно хватить на всю жизнь. Да и стоит ли жить иначе?..

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.