– Год примерно.

Машина мчалась по городу. В отличие от водителя она была тусклого, серого цвета и всегда грязная. Гермесу часто приходилось по мелочам нарушать правила уличного движения, и при этом его спасала лишь неприметность машины.

В своей квартире вблизи Зоологического сада сидел избитый Толстяк, крепко привязанный к батарее центрального отопления, а к северу, у озера Хайлигензее, пребывал в безмятежном неведении бывший полицейский, который мог немало рассказать о тайных связях между защитниками и нарушителями закона. Ему придется говорить быстро, очень быстро, так быстро, чтобы Гермес успел все узнать до того, как Толстяк освободится от пут. Детектив прекрасно понимал, что успех сейчас зависит от фактора времени. Как и обычно в первую половину дня, улицы были относительно свободными, и Гермесу удалось пересечь город в довольно короткий срок. Однако в том месте, где дорога шла уже по берегу Хайлигензее и образовывала очень узкую и крутую кривую, лежал перевернувшийся самосвал.

Петеру Гермесу пришлось свернуть в ближайший тупик и оставить там машину. Шмоди, чтобы освободиться, понадобится не более получаса. Все зависит от того, что он будет делать после этого. Вероятнее всего, захочет подкрепить свои моральные и физические силы с помощью бутылки шнапса. Телефон в его квартире Гермес вывел из строя. Наборный диск лежал сейчас в кармане у детектива. Гермес вытащил его и бросил за ближайшую изгородь. Мысленно он подвел итог совершенных сегодня уголовных преступлений. Нарушение неприкосновенности жилища, нанесение телесных повреждений, вымогательство, кража – набор, который сделал бы честь даже Толстяку. Разумеется, Толстяк не станет жаловаться в полицию. Он поспешит сообщить Штомпсу – возможно, уже успел сообщить. И, может быть, люди Штомпса едут сейчас к Хайлигензее. Вполне вероятно, что вторая половина дня окажется насыщенной событиями...

У Шмидта была вилла – предмет зависти всех его прежних начальников. Ее окружали белые пихты, ослепительно зеленый мох, живописно сгруппированные камни, фиалки и лаванда. Шмидт теперь не работал, однако у него были сбережения. Служба в дорожной полиции – занятие весьма доходное... А Претцил оказался неудачником или дураком: он погубил свое будущее, выстрелив в Тэлле.

Шмидт вышел из дома, когда Гермес позвонил. Морща лоб, он внимательно смотрел на маленького, ярко одетого посетителя, чей вид, казалось, напоми-

нал ему какие-то схемы его прежнего существования.

– Что угодно? – спросил он.

– Я от Шмоди, – представился Гермес.

Бывший полицейский кивнул печально и отрешенно, как будто Гермес и не мог быть от кого-то другого. Конечно же, они по-прежнему держат этого человека в руках, а значит, его показания специальной комиссии были ложными. Впрочем, сейчас речь шла не о его показаниях в полиции, и Гермес прекрасно понимал, что Шмидт – гораздо более серьезный противник, чем сильный, но глупый Толстяк. Нужно захватить его врасплох и попытаться перетянуть на свою сторону.

– Заходите, – после некоторого колебания сказал Шмидт. Он провел детектива через сад, мимо террасы, на которой сидела женщина в кресле-качалке. Они вошли в дом, на заднюю веранду, оборудованную под рабочий кабинет.

– В чем дело? – спросил Шмидт. Он вытащил из ящика письменного стола бутылку водки, а из холодильника – графин с зеленоватым соком.

– Два стакана? – спросил он.

– Да.

– Что нужно Шмоди?

– Мне кажется, он на вас очень зол.

Шмидт сделал большой глоток, повертел стакан в руках.

– У него для этого нет причин.

– Организация трещит по всем швам. Начальника полиции пресса доводит до бешенства. Кое-кто требует его отставки. После того, как Претцил застрелил этого парня, Вегнеру придется принять особые меры.

– А какое это имеет ко мне отношение?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.