Передо мной а кресле сидит молодой человек, военный врач, хирург, производивший на фронте умопомрачительный операции на человеческом сердце Это майор медицинской службы Семён Петрович Скворцов, в прошлом колхозник, молодой советский специалист, ученик известного учёного, академика Вишневского. Внешне он совсем не похож на врача, скорее его можно принять за командира стрелкового батальона или артиллерийского дивизиона. Военный костюм сидит на нём мешковато. Он маленького роста, у него нескладное лицо с нависшими бровями, косой пробор каштановых волос, крупный нос, некрасивые губы. Но где-то, на самом дне глубоко сидящих глаз, мелькают золотистые искорки такой страстной человеческой воли и упорства, что забываешь о внешнем неказистом облике собеседника и проникаешься к нему глубоким уважением.

Он рассказывает о своей работе очень спокойно, обстоятельно и непрофессионально просто. Но стоит затронуть в разговоре какую-нибудь деталь операции, и он сразу обнаруживает большую эрудицию, приводя на память многочисленные примеры и сопоставления из русской и иностранной медицинской литературы. Незаметно разговор переключается на его жизнь: он вспоминает свой сложный и тернистый путь к науке, - и передо мной возникает образ замечательного человека, волевого и страстного, который с юных лет обрёл свою цель жизни и пробивался к ней упрямо и настойчиво, пробираясь сквозь все и всяческие преграды.

Кого он мне напоминал? Золотоискателей Джека Лондона, этих неистовых людей единой цели и запломбированного от невзгод характера? Пионеров Густава Эмара? Фанатиков научного - подвига, воспетых Жюль Верном? Нет, не то. В моей памяти ярко вспыхнули биографии деятелей революции, трепетные страницы их жизни, озарённые ясностью поставленной цели, полные самоотверженного и героического стремления осуществить эту цель во что бы то ни стало, наперекор судьбе и обстоятельствам. Многие воспринимают сейчас их жизнь как далёкую историю, а не пример, которому надо следовать и подражать. Что греха таить, немало есть молодых людей, которые считают, что советская власть автоматически взяла на себя все заботы об их жизни и воспитании и они могут не беспокоиться о своём будущем!

Вряд ли в годы юности, прошедшей в знойных степях Южного Казахстана, мой собеседник читал биографию Феликса Дзержинского. Но тем-то и замечателен психологический облик советских людей, что у всех - от государственного деятеля до рядового рабочего - есть общие черты: ясный ум, воля к действию, любовь к своему делу и отчизне Конечно, несравнимо различны жизни легендарного комиссара революции и безвестного военного врача, несоизмеримы времена их человеческого бытия, но роднит их одна, главная черта характера: ясность цели и уменье преодолевать трудности на пути к её осуществлению.

Я не пытаюсь сейчас развивать эти мысли; они изложены здесь так, как были навеяны рассказом моего собеседника.

* * *

Детство Скворцова, да и юность были несладкими. Он родился в 1913 году в семье железнодорожного кондуктора. Отец почти постоянно находился в разъездах, и семья, жившая тогда в одном из сёл Воронежской области, перебиралась с хлеба на квас. Тем не менее родители прилагали все силы, чтобы дать Семёну образование.

Школу ему окончить, однако, не удалось: смерть матери перечертила дорогу деревенского мальчика. Осталось четверо детей, старший - Семён; ему тогда было 13 лет. Он начал трудовую жизнь. Куда идти, за что взяться? Ещё будучи школьником, Семён побывал на экскурсии в сельской больнице. Детское воображение было покорено белыми палатами, строгой тишиной врачебного кабинета, таинством единоборства с коварными болезнями.

Мальчик решил стать врачам. Началась долгая, упорная и целеустремлённая борьба за осуществление своего призвания. На работу в больницу его не приняли, и он поступил в сельскую аптеку, выполнял обязанности, средние между посыльным и учеником фармацевта. Понимая, что путь к цели потребует специальных знаний, мальчуган решил самостоятельно изучить латинский язык. Урывая часы досуга, он методически овладевал этим международным кодом медицины и через три года уверенно занял место ассистента аптекаря. Скворцов рассказал мне об этом вскользь, между прочим, и я невольно вспомнил, как многие из нас - не в селе, а в большом городе - изучали годами в различных кружках с опытными преподавателями английский или французский языки и бросали занятия на полдороге, сражённые лингвистическими трудностями.

К тому времени отца перевели работать на Ташкентскую железную дорогу. Семья обосновалась на станции Урсатьевская. Семён решил подняться на ступеньку выше к заветной цели. Фармакология была ему уже знакома, он захотел приблизиться к практической медицине, активнее участвовать в борьбе за жизнь человека. Начался новый этап: упорно занимаясь, он самостоятельно изучил программу курса для фельдшеров. Знания его были признаны достаточными, и Семёна Скворцова назначили лекпомом в красноармейский колхоз имени Баумана, расположенный в пограничном районе.

Свершилась детская мечта. Но вскоре юноша отчётливо почувствовал, что он прошёл лишь начало долгого пути. Он увидел, как тяжёлые недуги ломают цветущий человеческий организм, и был бессилен придти на помощь. Он понял, что его кругозор мал, что в серьёзных схватках он безоружен и слеп, что дело, которому он посвятил свои думы и силы, требует не только любви, преданности, опыта, но и обширных знаний. Так выкристаллизовалась мысль о медицинском институте.

Напряжённая и нервная работа в пограничных условиях мешала систематической подготовке к экзаменам. Скворцов добивается перевода и поступает в медпункт Ташкентского паровозо-вагоно-ремонтного завода. Придирчиво и тщательно готовит он себя к новому испытанию и, наконец, в 1933 году осуществляет своё стремление: его зачисляют на вечерний курс Самаркандского медицинского института. Внезапно одно обстоятельство ставит под угрозу его учёбу: в годы «домашнего университета» Скворцов как-то упустил из виду химию, в институте она основа основ: молодого студента предупреждают о возможном исключении. И он в течение одного семестра изучает, опять-таки самостоятельно, курс неорганической и органической химии, получает отличную оценку и уверенно движется впереди других.

Ему трудно, он учится и работает, продолжая помогать младшим членам семьи.

Но он находит время для активного творчества. Ещё в дни фельдшерства на селе он задумывался над конструкцией аппарата для определения кровяного давления. Существующий прибор был громоздок и неудобен. Скворцов создаёт новый аппарат, более портативный и сподручный. Затем появляется на свет простой прибор, позволяющий определять температуру тела с точностью до сотых долей градуса. Следом идёт конструирование аппаратуры для эфирного наркоза.

Способного студента командируют в Москву для реализации его изобретений и зачисляют на учёбу во 2-й Московский медицинский институт. Новый взрыв энергии. Институт окончен с отличием. Его посылают для усовершенствования в хирургическую клинику, руководимую известным учёным, заслуженным деятелем науки А. В. Вишневским. Начались дни, полные вдохновенной работы.

А затем грянула война. Хирурга Семёна Петровича Скворцова страна послала на фронт. Не раз ему приходилось вступать в единоборство с наступающей смертью и выходить победителем из этой тяжёлой схватки.

Вот одна из его операций.

* * *

Гвардейская дивизия прорвала сильно укреплённую оборону противника у местечка Эзери, в Латвии. Медсанбат находился недалеко от переднего края. Работы было много. Во время очередной операции сестра доложила Скворцову о том, что привезли тяжело раненого, в безнадёжном состоянии. Это был артиллерист, командир орудия Василий Марьин. Разорвавшийся поблизости снаряд нанёс ему 15 ран - в грудь, левое бедро, левое плечо и правое предплечье. Раненый был без сознания, пульс не прощупывался, кровяное давление не определялось.

Скворцов приказал срочно сделать Марьину переливание крови и подготовить его к операции. Когда раненого положили на стол, хирургу бросилось в глаза резко выраженное тяжёлое состояние, хотя самый характер ранения не мог вызвать такого катастрофического падения жизненного тонуса. Тщательно осмотрев бойца, Скворцов обратил внимание на то, что одна маленькая ранка находится в области левого соска. Основы, каясь на своём опыте, врач заподозрил ранение сердца.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.