Однажды молодая журналистка, узнав, что народный артист Советского Союза, солист Большого театра Евгений Райков в юности работал электросварщиком и рабочее его место было в полусотне метров от земли, спросила:

– Наверное, там, наверху, песни распевали?

– Там, наверху, только в кино распевают, – ответил певец. – Там работать надо!

...Работать так, чтобы тебя уважали люди, – этому прежде всего учили сына Райковы-старшие, вся жизнь которых была связана с машиностроительным заводом на Красной Пресне.

Мальчик очень гордился отцом, который работал в охране. Бывало, соберет ребят, подведет к щелочке в заборе; щелочка совсем маленькая, но, если носом упереться в забор, а глаз в эту самую щелочку «ввернуть», сразу заметишь высокого, статного мужчину с большим ружьем через плечо.

– Мой папаня, – гордо говорил Женя. – Самый главный на заводе.

...Отец приходил с дежурств под утро, когда мать только еще собиралась на работу. Все знали на заводе тетю Машу, и все в один голос говорили, что не было еще в столовой такой искусной поварихи.

Пришло время и сыну переступить заводскую проходную.

– Работу выбирай, как друга: не

спеши, приглядись. Ведь нужно, чтобы по сердцу была, – сказал Жене отец.

Женя походил по заводу, подумал и решил модельщиком стать. Начал учеником по дереву.

...В квартире Евгения Тихоновича Райкова висят на стенах написанные им портреты и пейзажи, но самое удивительное – это все-таки дерево, превращавшееся в руках мастера-художника то в очень смешного лешего, то в очень неясную, красивую русалку. Евгений Тихонович достает из заветного уголка медвежонка с ложкой. Потом показывает домик, сделанный из дуба.

– Вот первая модель, которую сделал в цехе. Тогда впервые похвалил меня мастер.

Да, наставник у Жени – Владимир Иванович – был немногословным.

Учеников не хвалил: загордятся. Правда, Жениному отцу сразу сказал: «Парень у тебя что надо. Все мои чертежи переписал. Я ему говорю: зачем тебе чертежи, я так все тебе объясню. А он так гордо мне в ответ: «А я хочу сам все понять, почему, что и как». Дотошный он у тебя до дела. Это к добру. Рабочий ваш райковский род не посрамит».

...Кончалась смена, складывал Женя инструменты в чемоданчик, в котором оставалось еще место для боксерских перчаток.

Когда он выходил на ринг, казалось, что проиграет: щуплый, долговязый, неуклюжий. И начало каждого его боя явно подтверждало эту мысль. Женя все время убегал от противника, казалось, отчаянно искал на ринге местечко, где можно было бы спрятаться. Но потом случалось неожиданное. Беспрерывно атаковавший боксер на какую-то секунду расслаблялся, и тут уж Женя никогда не упускал этого своего шанса. Следовал молниеносный удар правой – и нокаут.

Вскоре на груди Евгения Райкова появился значок мастера спорта.

...Заканчивался срок ученичества, вот-вот Евгений уже должен был именоваться куда более гордым именем – рабочий. Но этого «вот-вот» не произошло. Модельный цех закрыли. Снова пришлось идти учеником. Потому что на другой-то завод не перейдешь: он как-никак Райков. И как ни обидно было снова идти в ученики, пошел. В столярный цех. Посоветовал отец. Ведь в столярном тоже работа с деревом. А если у сына к тому же художественные наклонности, так они, конечно же, помогут ему.

В столярном цехе учиться было куда легче. Ведь недаром так старался в модельном. А быть модельером совсем непросто. Женя же изучил профессию «насквозь», как сам любил выражаться. И вот теперь в столярном навыки, приобретенные в модельном, ох как пригодились. Через полгода у Жени Райкова уже был третий разряд. Но главное не в разряде. Работалось уж очень здорово, как говорится, в охотку. До сих пор помнит Райков, как получил свой первый личный заказ – сделать стол для клуба. Сразу же сказал:

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.