- Ну это как оказать, - ухмыльнулся Кораблёв и усики потрогал, на месте ли. - Должна скучать. Я ведь за ней. В район её хочу увезти.
И рассказывает мне, что уж давно он сватается к Варе. Но в колхозе положение у него было незавидное, а теперь он, так сказать, работник районного масштаба, служит в райзо - помощником главного бухгалтера.
Рванул я тут капот, зачем-то в мотор полез.
- Отойдите, - говорю, - товарищ районный работник! Как бы костюмчик маслом не забрызгало. Не отстираете... - а потом за руль, да газанул на третьей скорости...
«Вот он, «милый Коля», - думаю, - вернулся. А я - то, балда, любовь выдумал! Стихи, музыка! Нужен я ей, как снег прошлогодний».
И так мне не по себе стало. В тот вечер я и в село не пошёл.
А ребята узнали, что счетовод в колхоз приехал, подзуживают меня:
- Опоздал, Митя. Не па полную мощность наступление вёл.
«Эх, - думаю, - лучше бы я в Митерево весной уехал!»
А тут сестрица ко мне в поле зачастила. Утром забежит, в полдень, вечером.
- Ты что по пятам за мной ходишь?
- Так, - отвечает, - домой тебя калачом теперь не заманишь. Соскучилась по тебе, - и смотрит на меня так, словно я заболел чем.
А однажды такой разговор завела.
- Если, - говорит, - ты про Варю с Кораблёвым что-нибудь особенное воображаешь, так это уж совсем напрасно.
Накричал я на нее: я не малолетка, на помочах меня водить нечего! И запретил ей в поле показываться. Тут и Феня в раж вошла.
- Я, - кричит, - твой характерен вот как знаю, братец! Влип в дивчину - и весь тебе свет в овчинку. А теперь из-за этого Кораблёва пойдёшь номера откалывать. Всю посевную нам сорвёшь! Кому, как не мне, поглядывать за тобой!...
А мне смешно даже. Прежде я бы, пожалуй, и впрямь хворосту наломал и стыдно не было бы. А сейчас, чую, совесть не та, за дело ответ держать надо. К тому же и с Новосёловым я соревнуюсь, никак нельзя мне из нормы выходить.
- Пока сев не закончу, ничего со мной не случится, - говорю я ей, - только ты следом за мной не ходи.
Землю в бригаде я разделал так. что придраться не к чему, и сев закончил почти первым по МТС. Захар Векшин вдоль и поперёк делянку исходил, ни одного огреха не выискал.
- То ли я зрением стал слаб, то ли Девяткина нам подменили, - говорил он потом.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
1 - 15 марта 1947 года