Писатель Афанасий Коптелов – автор известных книг о жизни и деятельности Владимира Ильича Ленина. Мы предлагаем вниманию читателей отрывок из романа «Возгорится пламя», рассказывающий о приезде к Ленину его друга и соратника Глеба Кржижановского. Тогда Владимир Ильич поделился с ним планом создания боевого органа Российской социал-демократической партии – газеты «Искра».

На первую прогулку они отправились до рассвета. Во всех домах мерцающе светились заледеневшие окна: бойко пылали дрова в больших русских печах. От овинов, где сушились пшеничные снопы, густо пахло горьковатым дымом. Там, на гумнах, обнесенных дощатыми стенами и накрытых такими же крышами, гулко ударяли березовые кругляши молотил по сухим стеблям и тяжелым колосьям, раскинутым по мерзлой земле...

Они разговаривали о своих товарищах. Старков оберегает Тоню в ожидании первенца. Лепешинский тоже счастлив. Его деятельная жена наладила столовую для десяти ссыльных села Казачинского. Они в складчину купили корову, весной собираются посадить общественный огород. Только на беднягу Ванеева навалилось несчастье: все еще не может вызволить из тюрьмы свою Доминику. Пишет: камера прескверная, сырая, холодная, и Доминика расхворалась...

— Жаль ее, но меня все больше тревожит судьба Федосеева, – сказал Кржижановский.

— Что с ним? Что? – Владимир Ильич круто повернулся к другу. – Мне он не отвечает. Я запрашивал Анюту, и ей тоже не пишет.

— И мне редко. Всего два письма, – ответил Глеб. – Не может он успокоиться после той ужасной клеветы. Видимо, не в силах забыть, что назвали его чужаком в рабочем движении. Дескать, дворянин...

— Что ж такого? Вот и мой отец, ты знаешь, выслужил личное дворянское звание. Дело не в этом. О человеке нужно судить по его делам. Да и кто назвал Федосеева чужаком?

— Негодяй, анархист. А там ему, к сожалению, вторят какие-то полуграмотные рабочие. Это и ранило Николая Евграфовича в самое сердце. Я подозреваю, у него развилась болезненная мнительность…

— Н-да, жаль. Такие люди революции необходимы, – задумчиво проговорил Владимир Ильич, но уже через секунду с прежней оживленностью попросил: – Пиши ему, Глебася, чаще. С каждой почтой. И надо бы, чтобы кто-то из рабочих написал. У вас там есть екатеринославец Ефимов...

— Есть-то есть... Но я за него тоже серьезно опасаюсь: как бы не угодил в психиатрическую.

— Да? А что же вы не позаботитесь?

— Тоня прослушивала его. За легкие не опасается, но вот нервы...

— Он одинокий? Невесты у него нет?

— Принципиально не было. Он считал, что рабочему-революционеру нельзя жениться.

— Считал? А теперь?

— Какое-то смятение в его душе.

— А ты без всякого опасения собираешься жениться!

— Не я первый, – Кржижановский хлопнул товарища по спине, – не я последний.

Владимир Ильич схватил его в охапку:

– Поборемся, что ли?.. Теплее будет.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.